Призраки прошлого

Вот так, роли заранее распределены. Злой и добрый полицейский. Или, применительно к ситуации, безжалостный и циничный русский и куда более цивилизованный, законопослушный, но вынужденный считаться с его мнением американец. И тучи гнуса в качестве ускорителя процесса.

Да-да, именно тучи. Они не так далеко еще отошли от болот. И если открытые участки кожи хозяев каравана густо покрывал репеллент, а в карманах лежали соответствующие амулеты, то оказывать такую же любезность допрашиваемым никто не собирался. Покрывшаяся зудящими волдырями от укусов кожа тоже в своем роде аргумент. С другой стороны, как минимум трое допрашиваемых наверняка привыкли к мучениям. Комары намного гуманнее женщин. Уж если пьют кровь, то хотя бы жужжать перестают. А огрка (или огриха? Как правильнее, Лисицын не знал и, честно говоря, знать не хотел) наверняка умела исполнять эти два дела одновременно. И, весьма похоже, именно она была у них за главную. Нет, разумеется, об этом никто не сказал, но уж больно выразительные взгляды бросал на нее периодически «охотник», который, скорее всего, умел охотиться не только на четвероногую дичь – кое-какие особенности моторики, характерные для снайпера, не скроешь.

Но заговорил все же именно мужчина:

– Ваши действия являются…

Что он хотел сказать, так и осталось тайной, поскольку Лисицын его перебил. Чуть привстал, громко хлопнул в ладоши перед самым носом огра, моментально сбив его порыв на взлете:

– Рыбка-рыбка золотая. Ты знаешь, чудик, что это такое?

Огр машинально кивнул.

– Ну надо же, в вашем захолустье изучают Пушкина. Это радует. Так вот, знающие люди говорят, что если у золотой рыбки возникнут к вам вопросы, просто покажите ей сковороду. Уверяю, проблемы исчезнут мгновенно. Сковороду тебе уже озвучили, ты не понял?

– Вы лучше говорите, – хмыкнул из-за его спины Кобрин. – Он ведь про золотую рыбку точно знает. Он сам у нас золотая акула. Исполняет три последних желания.

– Это произвол! И вы мерзавец…

– Даже не сомневаюсь в этом, – улыбнулся Лисицын, глядя на огра ясным взором патологоанатома. – И вообще, я – личность многогранная. Гад, паразит и сволочь в одном лице.

– Капитан, – огр, похоже, начал быстро приходить в себя, а потому развернулся к Трумэну. – Оградите меня от этого произвола.

– Назовите причину, – негромко сказал Трумэн, – по которой я должен это сделать.

– Есть международные законы! Я знаю свои права! Я имею право знать…

– Ты имеешь право знать, как долго можешь плакать, если сержант даст тебе леща, – прервал его Лисицын. – Или где лучше спрятаться в хлеву, если я буду не в духе. Более того, ты имеешь право обсудить это с другими членами вашей тусовки. Но никого здесь мнение вашей скотобазы не волнует.

– В чем-то он прав – лениво кивнул Трумэн. – Я даже пока не знаю, кто вы. И насколько правдива будет информация, если вы все же предъявите документы…

– Да что ты с ними церемонишься, Алекс? Ну, ты будешь говорить, коза?!

С этими словами Лисицын повернулся к огрше и схватил ее за лицо, сжав его пальцами. Та шарахнулась от неожиданности и взвизгнула:

– О чем?

– Например, о том, как вы переправились через реку…

Вот так. Огры наверняка думали, что их начнут колоть о конторе, на которую работают. Да чего тут колоть? Они могут работать где угодно, но – хоть в ЦРУ, хоть в ФСБ – в офисе, планируя операции, в которых рисковать головами будут совсем другие. Исключения редки. Выгнать огров в поле сложно, а сформировать из них группу нереально. Лишь одна контора в мире могла этого добиться. В том, что эти охотнички тут не сами по себе, никто из собравшихся тоже не сомневался. Хотя бы потому, что нормальные искатели трофеев хрен бы полезли следом за их экспедицией. Среди огров хватает смелого народа. Вот только храбрость их чаще рассудочная, и лезть в кишащий опасностями лес без приказа или намечающейся выгоды, которая перевесит любой риск, они не станут.

Так что на службе они. Другое дело, что добровольно хрен признаются. И юлили бы огры до конца, словеса плели, как то кружево. Нет, их рано или поздно раскололи бы, пускай и непопулярными мерами, но времени бы потеряли кучу. Однако когда речь пошла о чисто прикладных моментах, разговор пошел быстрее. В конце концов, ничего секретного в этом не было. Зато когда рты открылись в первый раз, поддержать разговор, а затем перескочить на интересующую собравшихся тему было куда легче. Ибо сказавший «А» и «Б» выдаст уже не оглядываясь. А уж под угрозой своей драгоценной жизни огры запираться не станут – менталитет не тот. Оять же, бывают исключения, но здесь и сейчас явно не тот случай.