Призраки прошлого

Спустя полчаса небо еще немного прояснилось. Чарли выкопала воронку дюймов в восемнадцать глубиной и призадумалась: «А чья, собственно, это земля? Можно ли здесь вообще копать ямы? А вдруг это владения какого-нибудь фермера? Или государственная собственность? Не появится ли сейчас из-за деревьев рассерженный лесничий?»

Бен убежал куда-то, и Чарли почувствовала себя совершенно одинокой и беззащитной. Вокруг стояла жутковатая тишина.

«Брось ты ерундой заниматься, нет здесь ничего. Никакой жестянки». Она воткнула мастерок в землю, испытывая разочарование и размышляя, стоит ли продолжать рыть, машинально надавила на ручку и… услышала металлический звон.

Она застыла.

Приподняв мастерок на дюйм, Чарли еще раз толкнула его вниз. Звук повторился. Сначала она рыла осторожно, осматривая все вокруг, но потом отбросила мастерок и стала копать руками. Что-то острое оцарапало ей палец, и в грязь упала капелька крови. Она опять взяла инструмент, срезая почву по обе стороны.

И вот наконец Чарли, как рычагом, подняла мастерком какой-то маленький, облепленный грязью предмет. Он был легким и едва ли весил больше, чем прилипшая к нему земля. Внутри что-то дребезжало, потому что руки у нее дрожали.

Чарли лезвием соскребла грязь, из-под которой проступил металл, поцарапанный и помятый. Небольшая прямоугольная жестянка, три дюйма в поперечнике и дюйм в высоту. Стенки местами проржавели почти насквозь. Чарли сжала находку в кулаке и вдруг отчетливо услышала голос Эрнеста Джиббона.

Что вы несете? Почему вы закопали это?

В тот раз металлическая коробочка, которую она несла, была совсем новая, блестящая. И все же Чарли была уверена, что это та самая жестянка. И боялась ее открывать.

Она заглянула в яму-воронку. Две половинки червяка извивались на дне.

Порой, когда ты открываешь банку, червяк оказывается гораздо больше, чем ты ожидаешь.

Крышка не поддавалась. Чарли еще раз попыталась приподнять ее, но тщетно. Тогда она сунула под нее лезвие мастерка и повернула его как рычаг. Край крышки приподнялся, а потом она со звучным хлопком соскочила.

В жестянке лежал медальон в форме сердца.

Чарли оцепенела. Ярко-красное эмалевое сердечко, размером не больше дюйма, на потускневшей золотой, холодной как лед цепочке, которая, выскользнув, свешивалась сейчас с ее запястья. Цепочка тускло посверкивала в свете солнца, пробившегося сквозь тучи. Чарли прищурилась.

Она уже видела прежде этот медальон. И знала, что обнаружит внутри его аккуратно сложенную записочку. Сердце ее бешено колотилось, а перед глазами все расплывалось. Вынув из жестянки ставшими вдруг неповоротливыми пальцами медальон, она увидела крошечную петельку и еще меньшего размера застежку, хотя и немного заржавевшую, но все же сдвинувшуюся, когда Чарли нажала на нее ногтем большого пальца. Внутри медальона обнаружился маленький, буквально микроскопический, кусочек бумаги, пожелтевший, хрупкий, сложенный в несколько раз. Ветер принялся трепать его, и Чарли закрыла медальон, боясь, что листок сдует. У нее кружилась голова.

Она смочила пальцы слюной и потерла их о джинсы, после чего, защищая крохотный квадратик от ветра, вынула его и развернула. Расплывшиеся, смазанные чернила побурели от времени, бумага же стала такой хрупкой, что Чарли испугалась, как бы она не рассыпалась прямо у нее в руках.

«Дорогой Камень, — с трудом разобрала она, — я люблю его. Пожалуйста, верни мне его. Барбара».

— Что это вы делаете?

Чарли вздрогнула. Внутри ее будто бы кто-то нажал рычаг, и кровь бешено запульсировала по жилам. Обернувшись, она увидела незнакомого мальчика с каштановыми волосами и серьезным веснушчатым лицом, который внимательно смотрел на нее.

— Вы загадываете желание? — спросил он.

Она кивнула, выдавив из себя слабую улыбку. И тут женский голос окликнул:

— Тимоти! Пойдем, мой дорогой!

Малыш скрылся из виду.

— Мама! Мамуля! Там какая-то тетя наверху, она загадывает желание!

Лицо Чарли покраснело от смущения. И от чувства вины. Чужой медальон, чужая записка. Она не имела никакого права раскапывать, читать, подглядывать…

Положив листок на старое место, она плотно закрыла жестянку с медальоном и опустила обратно в яму. Потом насыпала сверху мастерком землю и утрамбовала ее. Когда Чарли уже собиралась уйти, мальчик снова появился рядом.

— Это ваша собачка? — спросил он.

— Да.

— А как ее зовут?

— Бен.

— Я тоже здесь загадывал желание, — сказал он.

— И что же ты пожелал?

— Я попросил у камня, чтобы мой папа выздоровел.

— И помогло? — улыбнулась Чарли, испытывая облегчение, что не она одна занимается тут всякими глупостями.

— Не-а. — Его мордашка сморщилась. — Папа все равно умер.

15

Том сразу же принес своей команде четыре очка.

— Я не ошибся в этом парне, — как всегда, угрюмо, констатировал Вик, хозяин «Святого Георгия и дракона». — У меня глаз-алмаз: сразу вижу хорошего бэтсмена.

— Отличная работа, дорогой! — завопила Чарли, аплодируя громче всех.