Призраки русского замка

Обед с Арефом в ресторане «У Дивелека» прошел куда лучше, чем ожидали Рубакин и его команда. Дивелек был само гостеприимство и лично приготовил для них биск из омара, оказав тем самым шейху все свои ресторанные почести. О деле почти не говорили. Поспорили только об оплате. Шейх сказал, что на Востоке доставить оплаченный товар в срок считается делом чести продавца. Рубакин, понимая, что речь идет о грузовике с «Иглами», ответил, что его фирма известна во всем мире, в том числе и тем, что всегда выполняла свои обязательства в срок, ну, а что касается обстоятельств форс-мажор, то от этого не гарантирован никто. Что касается конкретного случая, то товар был передан полностью представителю покупателя, и если с этим представителем что-то случилось по дороге, в результате чего товар был утерян, то это не вина продавца. Шейх согласился с этим, но заметил, что продавец предоставил для перевозки товара транспорт настолько ненадежный, что в нем погибли и товар, и представители покупателя. Поэтому товар, поставляемый заново, взамен утерянного, второй раз оплачен не будет. Рубакин скрепя сердце согласился. Не в его интересах было ссориться с шейхом. Он передал ему копии накладных на груз в Гавре. Шейх спросил, сможет ли его человек проследить в Гавре за погрузкой и сопроводить груз в порт доставки. Он написал фамилию своего сотрудника на бумажке и передал Моховому. Моховой тут же связался с Жеромом и сообщил ему, что в Гавре к его барже подойдет господин Жозеф Вентура, который вместе с ним примет товар и будет его сопровождать. «Никаких проблем», – ответил Жером.

Узнав об этом от своего агента, который обедал вместе с делегацией «РУСАМКО» у Дивелека, Бартлет решил, что все идет как нельзя лучше. В ночь с пятницы на субботу Дитер Керкленд сообщил ему буквально следующее. Российское руководство было чрезвычайно обеспокоено сообщением о взрыве грузовика с российским оружием в районе г. Руан, Франция. В связи с этим были приняты следующие меры. Сухогруз «Князь Таврический», на борту которого фирма «РУСАМКО» отправляла через Гавр партию переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК) «Игла» в Англию, выгрузил эту партию в пятницу в польском порту Шецин. Там же на его борт поступили 50 аналогичных контрафактных комплексов польского производства. Керкленд сообщил, что ни один из этих ПЗРК не может быть использован в боевых целях. Русские так «усовершенствовали» эту партию, что ракета при запуске взрывается, поражая использующего ее стрелка. Подмена ПЗРК произведена по секретному указанию руководства СВР России. Там считают, что деятельность фирмы «РУСАМКО» нарушает государственную монополию торговли современным российским вооружением и в ряде случаев препятствует осуществлению внешнеполитических целей нового российского руководства. Акцию с подменой ПЗРК следует рассматривать как дружественную по отношению к Англии.

Бартлет, несмотря на субботу и поздний час, тут же доложил шефу МИ-6 об этой шифровке, откомментировав ее так: «Москва использовала Керкленда для передачи прямого послания нам: деятельность „РУСАМКО“ не соответствует интересам нового российского руководства и будет постепенно прекращена, что приведет неизбежно к самоликвидации „РУСАМКО“, которому покровительствовало прежнее руководство. Они действительно считают, что Керкленд их двойной агент, а не наш».

– Что ж, – услышал он в ответ, – если они его на самом деле не перевербовали, – шучу, шучу, – то я вас поздравляю. Это избавляет нас от необходимости устраивать шумовые эффекты для предупреждения Москвы о том, что мы про ее шалости знаем. А для «Аль-Каиды» это будет хороший урок. Что ж, в Москве что-то меняется к лучшему. Я немедленно доложу об этом премьер-министру. Что касается Керкленда, то найдите способ сообщить ему, что мы им довольны.

– Понял вас, – ответил Бартлет. Взрыв на «Би-Би» отменялся. Жерому выпала счастливая карта долгожителя.

Шеф спросил, когда возвращаются Джонсон и Робинс. Бартлет удивленно поднял бровь – обычно шефа интересовали только результаты, а не те, кто работал в поле.

– Что-то случилось? – спросил Бартлет.

– Нет, – ответил шеф. – Но постарайтесь, чтобы они долго во Франции не задерживались. Я не хочу, чтобы у наших французских коллег возникали вопросы, на которые нам будет трудно ответить.

Указаний, отданных Робинсу и Джонсону, Бартлет, однако, отменять не стал и уехал к себе в имение с уверенностью в том, что заслужил хотя бы воскресный отдых.