Призраки в горах

В расположении душманов произошло замешательство. Смертоносный огонь с фланга косил людей и коней, маленькие фигурки в халатах спешно вскакивали, кружась, словно ужаленные. В общем сумбуре слышалось испуганное лошадиное ржание, одни всадники топтались на месте, другие устремились в стороны, поднимая клубы пыли. Послышались ответные выстрелы, но пока еще у врагов не было точных целей, заходящее солнце слепило, не давая возможности по вспышкам определить позицию отделения. Злобная атака быстро захлебнулась. Основные силы душманов передвинулись к самому подножию высоты 2201, ближе к отвесной скале, укрываясь под широким навесным козырьком, скрывавшим теперь их от убийственного огня крупнокалиберного пулемета. Сразу веселее застрочили автоматы шоферов и ремонтников.

Душманы ползком и мелкими перебежками, оставляя раненых и убитых, старались покинуть место обстрела. Там, внизу, сейчас неподвижно распластались не меньше двух десятков людей и четыре лошади. У одного из убитых в руках торчала длинная штанга гранатомета.

Все чаще и чаще в воздухе свистели ответные пули, иногда пролетая над головой и срезая пахучие ветки арчи, иногда вздымая фонтанчики пыли небольшого бруствера.

– Ребята! – крикнул Олег, делая паузу и подстегивая новый рожок. – Держите на прицеле гранатометчика!

– Ну-ка, Волк, раздолбай его в дудку, – послышался озлобленный тенорок Кудреватова.

Анатолий чуть двинул стволом пулемета, и Олег увидел, как далеко внизу вокруг гранатомета заплясали от тяжелых крупнокалиберных пуль комья земли. Гранатомет, видимо, был заряжен, потому что в один момент внизу ярко сверкнуло, и спустя доли секунды донесся грохот взрыва.

– Ура! – раздалось сразу несколько голосов в окопе.

– Знай наших! – Курчиненко снова выпустил очередь, хотя никого из живых врагов уже не было видно.

– Прекратить огонь! – коротко скомандовал Олег и откинулся на заднюю стенку окопа.

Наступила тишина. Ни душманы, ни советские солдаты внизу не стреляли. Каждый пытался оценить результаты резко изменившегося положения, одни – с радостью и надеждой, другие – со злобой и страхом. Душманы, сконцентрировавшиеся у подножия отвесной скалы-высоты 2201, оказались зажатыми между двумя немногочисленными группами советских воинов.

– Сейчас будут к нам в тыл выходить, как мы к этим – негромко сказал Александр Муравьев и кивнул в конец окопа, куда сволокли трех убитых душманов.

Муравьев стоял по другую сторону пулемета. Олег заметил, что воздух слегка дрожит от перепада температуры над насадкой воздушного охлаждения пулемета. В окопе сидел Волков, его спина была темной, влажной и чуть припорошенной желтоватой пылью.

– Передохнем немного, – сказал Олег. – Курчиненко и Кудреватов, окопаетесь с той стороны бугра, чтобы нас не застали врасплох. Муравьев – будешь наблюдать за душманами внизу. Остальные – отдыхать. Приказ ясен?

– Так точно, – раздалось в ответ нестройным хором.

– Стефанакис не появлялся.

– Как в воду канул снайпер, – послышался низкий бас Шухавцова.

«Странно, – подумал Бестужев, – что могло задержать Поля? Или у нас в тылу уже появились душманы?»

Он, прищурив глаза от слепящего солнечного света, смотрел, как перевалили через заднюю стенку Кудреватов и Студент и двинулись вниз, навстречу Стефанакису.

Глава четвертая

1

Олег отвинтил крышку фляги, сделал два глотка и оторвал горлышко от губ. «Хватит, – приказал он себе, хотя жажду нисколько не утолил. – Хватит! Хорошего понемножку». Быстро завинтил крышку и спрятал баклажку от глаз. Никому неизвестно, сколько времени им придется еще загорать в этом окопе. И как бы в подтверждение его мыслей душманский пулемет откуда-то снизу взлохматил временную тишину щелкающим противным стрекотанием. Рой завывающих пуль прошил крону арчи за окопом, отсек мелкие и крупные ветки, дробно простучал по кремнистым валунам. Душманы не давали передышки.

Бестужев потянулся рукою к портативной рации, висевшей у него на бедре, щелкнул тумблером, поднес к губам микрофон.

– Товарищ майор! Товарищ майор! – снова и снова вызывал Бестужев. – Товарищ майор!

Рация несла звуковую картину другого боя: приказы, донесения, треск выстрелов… Но в этом хаосе звуков не было слышно хрипловатого голоса Устинова.

Вдруг в ответ послышался незнакомый властный голос:

– Сержант? Сержант? Это ты?

– Да, я сержант, – ответил Бестужев и недоверчиво спросил: – С кем разговариваю?

– Сержант, как там у вас? Я – старший лейтенант Иванов, – представился далекий голос. – Доложите обстановку. Где вы сейчас находитесь? Я беру карту, отмечаю. Где? Где? Высота 2201!

– Так точно! На перевале мы. Старый окоп, одиночное дерево, – быстро докладывал Олег. – Окоп взяли с бою. Убили трех душманов. Здесь пулеметное гнездо. Крупнокалиберный, американского производства. На самом перевале, метров восемьсот отсюда, горит наш «Урал», стоит техничка. Наши там отстреливаются, сколько их осталось, не знаю. Мы ударили огнем с фланга. Сбили атаку душманов. Больше двадцати трупов.

– Техничка там? Целая?