Призванный в Бездну (СИ)

Если я правильно уловил намерения жезла, он желал, чтобы я спустился с ним на глубокие слои Бездны — возможно, что на шестой. Передо мной промелькнул образ бескрайней пустыни; Затерянную Пустыню искал и Бонвьин, а когда нашёл, то принёс оттуда Кристалл Силы и амулет — по всей видимости, того же типа, что и Лью’c. Но и великий посвящённый не ставил себе целью пересечь её.

Похоже, я думал об этом слишком громко, потому что Нейфила заговорила вновь.

«Затерянная Пустыня — это всего лишь часть шестого слоя, Грани Утраты. До неё ещё нужно добраться. И если верить летописям, её ещё никто не покорял…»

Значит, мы будем первыми, вот и всё. Если в этом поможет соглашение с Лью’сом, то я с радостью заключу сделку. Кстати, Лью’с, ты и с Нарцкуллой договаривался об этом?

«Маги влияют на меня, и им не нужно общение. Они ждут действия. Ты не маг, тебе так или иначе придётся договориться, если хочешь моей поддержки».

Чего-то такого я и ожидал. Ведьма не славилась склонностью к компромиссам. Может быть, она не знала, что жезл умеет разговаривать, а если и знала, то ей было наплевать. Она придерживалась насильственных методов для достижения своих целей.

Я согласен принести тебя вниз. Но путь туда опасен. Мне нужна твоя сила.

Потрескивающий голос Лью’са наполнился удовлетворением.

«Отлично. Но не забывай, что в ином месте общения не будет. Нужно истончение, иначе я буду спать. Ты не маг и не пробудишь меня верно. Но я оставлю часть, слабее, чем целое, и она подчинится тебе. Ты обладаешь богатой Гордыней».

Тусклые огоньки, тлевшие в глазницах обезьяньего черепа, вспыхнули пурпурным пламенем. Оно вырвалось наружу, охватило рукоять, побежало вниз — и бесследно впиталось в мою ладонь.

«Я запомнил твой слепок. Часть придёт на твой зов. Зови, и она явится к Гордыне».

А это ещё что значит?

«Не знаешь, что есть Гордыня? Это критерий. Семь критериев, семь проводников. Я черпаю Гордыню».

Лью’с был невероятным артефактом, но его навыки как учителя оставляли желать лучшего. И всё же основную мысль я уловил. Чтобы овладеть силами жезла, необходим был не только дар, но и выполнение особого условия.

Лью’с требовал от своего хозяина гордости. Насчёт этого я не беспокоился: мне и в прошлой жизни не раз говорили, что я чересчур горделив.

Последней была сводная сестра, которая убила меня.

Жди, Вика. Я обязательно вернусь, чтобы рассчитаться по долгам.

Если так подумать, и старуха обладала гордостью — своеобразной, разумеется. Это читалось в её жестах, в том, как она поднимала жезл, объятый изумрудным сиянием…

А ведь цвет моего колдовства отличался от ведьминского. Я не сдержал любопытства.

От чего зависит цвет испускаемой тобой энергии?

«От носителя. Энергию критерия окрашивает индивидуальность живого. С живым можно говорить, а с неживым нет. Поэтому я не говорю с хранителями. А ты жив-нежив, мой чудесный лучше-хранитель».

Разговор прервал низкий гул. Стены прохода затряслись, послышался скрип каменных глыб, что тёрлись друг о друга. Вдалеке раздался оглушительный грохот: первый булыжник рухнул со свода.

Пещера всё-таки не выдержала испытания магией.

Я проглотил Лью’са и бросился прочь, чувствуя, как сходятся, смыкаются дрожащие стены, как по полу разбегаются трещины, становясь всё шире и глубже. Что-то рокочуще засвистело, заскрежетало, завопило. Казалось, за мной по пятам гонятся демоны, потревоженные схваткой в руинах и готовые наказать наглеца, уничтожившего их могилу.

Длинные нескладные конечности безликого плохо подходили для бега по узкому проходу, усеянному выступами и выемками. Я бежал, спотыкался, оставляя на острых камнях обрывки плоти и густой ихор. Слепая, жестокая стихия тянулась ко мне, чтобы раздавить, сокрушить, перемолоть, — и уверенности в том, что удастся потом восстановиться, у меня не было.

А если и получится, что толку, если я буду заживо похоронен в каменном склепе?