Призванный. Возможно, баллада. (СИ)

Бросивший камень ушел, но он был, а значит, его былое присутствие обнаружимо.

Наступает черед помыслов.

Не каждое намерение оказывается запечатленным в пейзаже, но все они, как одно, проницаемы. Даже не нашедшие пока случая выразиться, даже потаенные, даже тщательно маскируемые под иным обличием.

Важна лишь способность по следам в окружении выявить другого и поставить себя на его место.

Дальнейшее зависит от глубины проникновения и степени перевоплощения.

P.S. На распутье обычно возлежит валун. Равно как и наоборот. Там, где есть придорожный валун, обязательно имеется развилка или, по крайней мере, ответвление.  Пусть взгляду и не видимые.

Напутственное слово Хранителя совсем не похоже на завещание флибустьерского казначея. Отмерь пятнадцать шагов на восток…

Ветхий манускрипт ползет под пальцами и осыпается трухой.

То ли нарушение технологии приготовления, то ли так и задумано.

Но осталось то, что было в него завернуто.

Знакомая заколка белого металла, стилизованная под стилет с черненой рукоятью. Но в отличие от двух предыдущих, в перекрестье вставлен какой-то крупный желтый камень.

Очевидно, недреманное око, начинающее светиться вблизи абсолютного Зла.

Втыкаем заколку в пустой газырь на правой стороне груди, камнем наружу. Пусть бдит. А то еще вылезет из кустов лукавый, хвост и рога быстренько прикроет, прикинется добрым попутчиком. Не распознаем, а он и рад стараться, заведет-заблудит. В их ведомстве-то, поди, уже известно, что мы идем на смену.

Навигатор мелодично сообщает об очередном повышении.

ЛИЧНОСТЬ

                     ЗДОРОВЬЕ:

                     108 хитов

 СУДЬБА

            ГЕРМЕНЕВТИЧНОСТЬ:

            эмпатия +++

Оглядываемся по сторонам.

Что-нибудь изменилось в мире, верее, в нашем его восприятии?

Мнится ль нам, или действительно впереди справа сквозь толщу скал проглядывает малиновое пятно?

Правое запястье окольцовывают слегка щекочущие мурашки. Опускаем взгляд на куммулятивно-кинетический браслет. На экране прорисована начальная половина плато с двумя зелеными треугольничками возле валуна. Далее пустое поле, но в правом верхнем углу и впрямь что-то ярко высвечивается. В самом деле малиновое пятно. Очертания ни о чем не говорят.

В любом случае, надо проверять.

Все равно необратимость стези, наверное, уже вступила в силу.

Взяв серебряный кинжал с недреманным оком в перекрестье, мы тем самым, надо полагать, миновали точку невозврата.

Отдаем охотничий дротик, чтоб не мешался, собрату и направляемся к разлому в крутом восточном склоне, ведущему к месту последней битвы Хранителя.

Дурачина следует за спиной, держа дротики, будто мечи, как паладин, привыкший прорубаться сквозь сарациновы тьмы обеими руками.

Глава XIII

Отвесные склоны плавно загибающегося к северо-востоку ущелья ограничивают видимость до пятидесяти метров.

Становится прохладнее, хотя встречного движения воздуха не ощущается.

Ощущается всевозрастающая угроза, словно с каждым шагом мы приближаемся к подстерегающей опасности, которой хорошо известно о нашем приближении.

Правая рука не может выбрать, куда ей тянуться – к голени или лопатке.

Перекладываем именное оружие во вшитые ножны другого башмака, передоверяя его заботам левой руки.

Надо вырабатывать новый рефлекс. Сначала швырнуть метательный нож, и только потом ввязываться в рукопашную. Время перекинуть ятаган в правую останется. Когда порядок действий укоренится, можно будет вернуть его на привычное место.

Прижимаемся к правому склону, выигрывая пару метров видимости.

Под ногой едет случайный камень.

Замедляем ход, не отрывая взгляда от линии, открывающей обзор.

Длинный поворот все никак не заканчивается.

Хватит ли у нас реакции в случае неожиданного броска?

Атакующей скорости противника мы не знаем.

При ста километрах в час пятьдесят метров покрывается за две секунды.

Даже чуть менее.

Успеем?

Должны.

А при двухстах?

Закидываем руку к лопатке, сжимая в ладони рукоять метательного клинка.

Теперь можно и посоревноваться.

Тем более что скорость нужно еще набрать. Малиновый контур, просвечивающий сквозь скалы, до сих пор неподвижен.

Времени сверяться с браслетом нет.

Боевой собрат с силой сопит за спиной.

Похоже, тоже чувствует нарастающую угрозу.

Давай, насыщай кровь кислородом. Если нас снесет, между тобой и посмертной славой ничего не останется.

Ха, мы, кажется, на шутки способны.

Уж не блефует ли затаившийся?

Да нет.

Никакой намеренности в угрозе не чувствуется.