Призыв - дело серьезное. Огонь моих крыльев

Мы шумной толпой возвращаемся в малую столовую, где нам уже накрыли. Счастливые и проголодавшиеся мы набрасываемся на еду. Даже Рыжий, несмотря на запрет утаскивает с блюда полупрозрачный кусочек мяса. Маги делятся впечатлениями и планами. Шантер слегка опасливо извинительно посматривает на меня, и я понимаю, что ему совсем не хочется говорить о Лалле. Не уверена, что хочется мне, но я должна знать.

— Герцог Шантер, — я подсаживаюсь ближе. — Вы обещали рассказать мне.

— Что ж... Шла война, Арессандро пришлось рано повзрослеть, но его противник был искушен в интригах и опытен. Я делал, что мог, чтобы уберечь наследника престола, но мы скрывались в поселениях среди болот. Лалла была девушкой из простой семьи, ее сложно было представить королевой Фриденвелта, но это была любовь с первого взгляда. Хоть я и боялся последствий, но до победы было еще далеко, и я дал Арессандро возможность решать.

— Что-то случилось? — я уже знала, что все кончилось трагедией.

Советник вздыхает и кивает головой.

— Лалла не только стала отдушиной для Арессандро, но и его слабым местом. Как только Гарлиф прознал о ней, он раз за разом покушался на нее. Сначала это даже пошло на пользу. У Ареса стало больше причин, чтобы одержать победу. Он матерел, становился хитрее и изощреннее. Безжалостнее. Но его заманили в ловушку. После очередной кровопролитной битвы, в которой мы потерпели поражение из-за предателя среди военачальников, Арессандро ранили. Ему удалось скрыться, пропасть из виду на время. Вся кампания оказалась под угрозой, а Гарлиф воспользовался ситуацией. Он отправил Лалле послание, в котором сообщил, что Арес ранен и у него в плену. Глупышка сама отправилась на заклание. Она думала, что скрасит любимому последние часы жизни. Любила его до смерти. А стала приманкой.

— Вездесущий. — я быстро вытерла выкатившиеся из глаз слезинки.

— Да. Гарилф захватил ее, и вынудил Ареса проявить себя. Он жестоко убил Лаллу, и едва не убил самого Арессандро. Нам едва удалось увести и укрыть его обезумевшего. Несколько недель он предавался горю и апатии. Война была почти проиграна, солдаты массово дезертировали. Годы сражений едва не пошли прахом.

— Ромпец. — выдыхаю я.

— В точку. Но однажды что-то произошло. Арессандро точно очнулся ото сна и развил бурную деятельность. Он собрал малый отряд из самых доверенных и начал творить невозможное. Однажды они попали в ловушку. Положение было безвыходным, это мне рассказывал один воин из его элитного отряда. И тут кто-то назвал имя Лаллы. Грязно выругался в ее адрес, и Арес озверел. Тогда-то у него и появились огненные крылья.

— Спасибо за то, что рассказали, — беру сухую старческую ладонь в руку. —Спасибо. Я должна была знать.

Мне нужно поплакать без свидетелей.

— Извините, — благодарно стискиваю руку Шантера еще раз и встаю, не желая, чтобы кто-то начал задавать вопросы.

Герцог глядит в одну точку затуманенными глазами. Кажется, сейчас он снова там в прошлом. Он замедленно кивает мне. Кажется, ему тоже нужно побыть одному. Оставляю его и направляюсь к выходу, но выйти спокойно не удается.

— Леди Андери, что-то случилось? — в коридор за мной выскакивает слишком внимательный посол.

— Ничего такого, о чем стоило бы волноваться, — выдавливаю вежливую улыбку.

— Вот, выпейте. Станет легче. Это вино из моих личных запасов. Говорят, что оно развеивает любую печаль.

Чтобы избежать длительных уговоров, я делаю пару глотков из предложенного Абиром Яхри кубка.

— Извините меня. Мне нужно идти.

Но далеко уйти я не успеваю. Мир вдруг затуманивается, а затем и вовсе проваливается во тьму.

Кто-то кричит, да так странно! Человеку плохо? Эта мысль с трудом, но вырывает меня из тяжелого, муторного забытия.

Прохладный соленый ветер шевелит упавшие на лицо волосы. Раздается фырканье. Это что, лошадь? Сознание ворочается, пробуждаясь нехотя. Какой-то постоянный плеск действует мне на нервы, заставляя изо всех сил вырываться из спутавших его тенет.

ТТТттттттттт... Пуф!

И опять: «Шшшш. — точно берет разгон, и снова: — пуффф!»

На этот раз несколько громче. Никогда не слышала ничего подобного.

Или нет! Слышала!

Так шумело море, когда мы с Аресом были во Фьордах. Только там вода ревела и колотилась о берег куда как громче! Но где я?

Серия криков повторяется до удивления похоже на тот первый раз. Да это же просто птица! Морская птица.

А еще до меня доносятся чьи-то голоса. Говорят неподалеку, но неразборчиво. Неужели я теряю способность понимать фриденвелтский? Или нет? Говорят на каком-то неизвестном мне языке!

Веки кажутся пудовыми, и я с трудом открываю глаза. Резкое головокружение, вынуждает снова зажмуриться, когда поворачиваю голову. Но то, что успеваю увидеть, дает большой стимул, чтобы повторить усилие.