Призыв - дело серьезное. Огонь моих крыльев

Она сказала шад?! Иррантийский, или здесь есть еще какие-нибудь шады? Как же узнать? Но не все же шады выбирают себе невест именно сегодня. Уверена — ахари значит невеста. Но если шад иррантийский, то где-то рядом с ним должен быть и Арес. Я спасена!

Надеяться было страшно. А ситуация просто идиотская. Вот светлый удивится моему появлению.

Но что, если это я удивлюсь?

Всего на миг представляю, как мужчины развлекаются, не подозревая, что на них смотрят глаза, которые не должны смотреть, и к горлу подкатывает противный комок. Почему-то мне представляется какая-то непристойная картина. Развалившийся на подушках полураздетый Арес, которому делает массаж пяток еще более раздетая красотка в таких же, как у меня, лифчике и шароварах... Или юбке? Йархова одежа! Тьфу!

Волнение лишь усилилось. Невольный приказ вести себя спокойно не позволяет мне делать резкие движения, словно сдерживая. От этого становится жутко. Да я же все, что угодно, из уст этой девушки сейчас воспринимала как приказ! А что, если и из уст всех подряд? А они даже не подозревают, как я на это реагирую. Точно ведь не подозревают.

«Делай, что говорят!» — приказала Ваэлла, но что, если кто-нибудь попросит меня убиться или взять и перестать дышать?

Страшно-то как! Но того, что будет дальше, теперь боюсь еще сильнее.

Тем временем мы входим в какой-то зал, где ждут шестеро девушек, одетых похожим образом. Значит это танцовщицы? Не невесты? И я теперь в их числе?

Девушки недобро на меня косятся, и одна что-то говорит. Раздаются смешки. А заводила подходит ко мне, плавно покачивая бедрами. Она явно уверена в себе, а на меня глядит так, словно я что-то непотребное. Морщит аккуратный носик и сверкает огромными густо подведенными глазищами.

— Хейш арро мерах сюш лапин? Ан! — спрашивает она, да только я не понимаю ни словечка и просто жму в ответ плечами.

— Даэра, новенькая не местная и не знает наших языков. Только немного понимает по фриденвелтски, — отвечает ей моя провожатая, имени которой я до сих пор не знаю.

Вот как?! Это ей наплели, чтобы объяснить мое молчание? Или она сама придумала легенду для остальных? Я не могу быть уверенной, что больше никто в всем этом не замешан.

— Юр? — брезгливо выгибает бровь и выдает длинную непонятную тираду, после которой девушка, что привела меня, кивает, а остальные откровенно смеются.

Н-да. Если моя провожатая права насчет шада и тех, кто так стремится предоставить ему свои угодья на ночь, то для этой красавицы мы здесь все лишь конкурентки. Ее бы воля, она бы с удовольствием станцевала и одна.

— Садись скорее, — торопит меня провожатая, указывая на невысокий стульчик перед столом с овальным зеркалом. И я сажусь. — Сиди ровно и не двигайся! — командует она, когда я пытаюсь подышать на зеркало, чтобы написать на нем хоть что-то.

Да чтоб ее йархи утащили в подвал к некромантам! Или хотя бы в местном нужнике притопили. У нее как рот не откроется, так нравоучение или команда! Хотя с такими как эта Даэра поведешься, привыкнешь вести себя как сержант на плацу, не то сожрут. Теперь мне понятно, почему она мне сказала, что не рабыня и запретила себя трогать. Наверняка, тут и до рукоприкладства временами доходит.

Но в итоге-то я сижу ровно и не двигаюсь! А две танцовщицы, которые скромно прячут глаза, принимаются меня причесывать и красить какими-то красками под внимательным взглядом провожатой.

Таращусь на собственное отражение. Это уже не магияж, это макияж, и какой! В жизни не ходила с таким боевым раскрасом. Огромные глаза густо подведены черным. Фиолетовые мерцающие тени, яркие темно-вишневые губы, густые как опахала ресницы. Красиво, наверное... Да только вот это совсем другая девушка. Я бы и сама себя не узнала, даже если бы увидела точный портрет!

Волосы мне просто расчесали и чем-то опрыскали, от чего те заблестели сильней и стали чуть более тяжелыми и ароматными. Запах поначалу приятный почти сразу стал душным, чем внес еще больше дискомфорта в мое положение. На голову мне водрузили диадему, к которой прикрепили украшенную драгоценными капельками вуаль, прикрывающую нижнюю часть лица.

— Это не снимать, если шад лично не попросит, — указывают мне и я тяжко вздыхаю.

Все. Теперь меня не узнать окончательно, и я не понимаю, хорошо это или плохо в моем положении. В этот момент в комнату заглядывает какой-то мужик в большом тюрбане и делает знак.

— Пора! — хлопает в ладоши провожатая. — Даэра?

Красотка со змеиной грацией подходит ко мне и окидывает взглядом с ног до головы. Затем быстро выдает несколько слов.

— Твой место крайний с эта сторона. Выходить последний!

Девушки тянутся мимо нас к выходу.

— Говорить, только если прикажут, — продолжает напутствовать провожатая, придирчиво осматривая мое лицо. Она незаметно косится в сторону выходящих танцовщиц и неожиданно улыбается. — Танцуй старательно, и не обращай внимания на грюнзу-Даэру. Ты должна понравится шаду, а не она, — последнее она шепчет мне на ухо, выпроваживая за дверь.

Йархи! А это я тоже восприму как команду, или пронесет?