Про Бабаку Косточкину-2

— О даме почтенной мы будем сейчас
Рассказывать сказку, а может, рассказ.

Поможете, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
Начните с конца, я продолжу затем.

— С конца? Ну, тогда надо вспомнить о том,

Как дама гуляла в саду под зонтом.
И, видно, в ударе в тот вечер была —
Коллайдер адронный вдруг изобрела.

Вы помните, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
Хочу рассказать я о цирке меж тем.

О цирке, который зовут «Дю Солей».

По мне, так на свете нет цирка милей.
И дама работала клоуном там,
Хоть эта работа совсем не для дам.

Согласны вы, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
Ведь это не дамское дело совсем.

Однако историю помню одну,

Как летом летала она на Луну.
Нил Армстронг как раз вместе с нею летал
И много чудесного там повидал.

Вы слышали, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
Со слухом пока не имела проблем.

А я вспоминаю красоты тех мест,

Где дамою был покорен Эверест.
Да, путь на вершину ужасно тернист,
Но дама взошла, как лихой альпинист.

Вы видели, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
Вот только зачем это даме, зачем?

— Так жить интересней, когда есть задор.

А помните, дама затеяла спор?
С Альбертом Эйнштейном про антитела,
Полемика жаркой, поверьте, была.

Вы верите, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
А что с ней случилось ещё перед тем?

— Ещё перед тем? Было ей мало лет.

Она побежала за кроликом вслед,
За белым таким, и свалилась в нору.
Летела полдня. Я нисколько не вру.
Когда же упала на пол в глубине,
Тогда очутилась в чудесной стране.

Читали вы, мэм?

— Ну, конечно же, мэм!
Известна история эта всем-всем.

О даме почтенной закончим сейчас

Чудесный и сказочный этот рассказ.
Мы сказкам не верим, ты тоже не верь,
Но сказка ли это, подумай теперь.

Глава 23 Реликтовый лес

Неожиданно кто-то схватил меня за руку и куда-то потащил.

Это случилось так быстро, что я даже не успел попрощаться со Старушкой и ее домочадцами: Тилли, Вилли и Билли. Да что там!

Я даже не успел разглядеть, кто, собственно, этот кто-то и куда он меня тащит!

Кругом мелькали какие-то окна, хлопали какие-то двери и вереницы комнат сменяли друг друга. Мы то оказывались в огромных залах с нарядной публикой, то в пустых комнатенках. Потолки в них были такие низкие, что мне приходилось сгибаться в три погибели.

Мы бежали и падали, падали и бежали, без остановки и перерыва на обед. Мне казалось, что мы бежим уже целую вечность. Что мы, наверное, уже добежали до железнодорожного вокзала (он от нас в четырех автобусных остановках), и я уже как будто слышал стук колес и громкий голос радиопередатчика:

Но я ошибся. Это был никакой не поезд, а лодка.

Маленькая лодка, в которую мы прыгнули и в которой потом долго куда-то плыли в потемках. Над нашими головами (хотя я не был уверен, что у моего попутчика была голова) картавыми голосами кричали большие птицы. Мне то и дело приходилось выпутываться из каких-то лиан, в которых то и дело мелькали человекообразные обезьяны. Или обезьянообразные люди, этого я не знал.

Я не мог разглядеть. В этой темнотище я не мог разглядеть даже лица моего молчаливого попутчика (или провожатого?)…

А было ли у него лицо?

— Простите, вы, собственно, кто? — наконец осмелился спросить я.

Я сидел на корме и пытался разглядеть того, кто был на веслах.

— Сейчас не подходящее время для знакомства, — ответил мой попутчик. — Нам надо спешить.

— Но почему мы так ужасно спешим?

— Почему?! — взвизгнул он.