Про что щебетала ласточка Проба "Б" (СИ)

-- Когда ты думаешь хать? прибавила она посл нкотораго молчанія, такъ какъ Готтгольдъ, не будучи въ состоянія отвчать, все еще молчалъ.

-- Я думаю, завтра утромъ, возразилъ Готттольдъ, и ему показалось, какъ будто бы это говорилъ не онъ, а кто-то другой.-- Карлъ говорилъ мн, что онъ завтра утромъ пришлетъ сюда экипажъ.

-- Завтра утромъ!

Она опять опустила работу на колна и закрыла на минуту лобъ и глаза лвой рукой, между тмъ какъ пальцы правой, лежавшей на колняхъ вмст съ работою, раза два слегка вздрогнули; потомъ лвая рука тяжело опустилась -- и Цецилія, сдвинувъ брови, неподвижно глядя впередъ, проговорила тмъ же самымъ глухимъ тономъ:-- Какую бы я могла имть причину удерживать тебя?

-- Можетъ быть ту, что теб пріятно видть меня здсь, возразилъ Готтгольдъ.

Онъ думалъ, что она она не слыхала этого, но она слышала; она молчала до тхъ поръ пока не уврилась, что можетъ продолжать разговоръ, не заплакавъ. Она не хотла плакать, ей не слдовало плакать, и она опять овладла собою.

-- Ты знаешь это, сказала она,-- но это не причина удерживать тебя. Я очень хорошо чувствую, какъ невесела здсь жизнь,-- какъ однообразна, какъ скучна она для всхъ, кто не привыкъ къ ней: а такъ легко, вънсколько дней, къ ней не привыкаютъ -- для этого надобно годы, длинные годы. Поэтому я не приглашаю никого -- я не логу представить себ, чтобы кто либо охотно халъ сюда; вслдствіе этого я и не удерживаю никого -- я очень хорошо логу представить себ, что ему пріятно ухать. Почему же стала бы я обращаться съ тобой иначе, чмъ съ другими?

-- Разумется незачмъ, если я не значу для тебя больше другихъ.

-- Больше? Что это значитъ? Ты думаешь, потому-что мы рано познакомились, потому-что были друзьями, когда оба еще были молоды? Но что это значитъ! это такая юношеская дружба! И разв мы остаемся тми же, что и были? Ты еще можетъ быть, въ главномъ по крайней мр; но я,-- конечно, нтъ. Я такъ же мало похожа на прежнюю Цецилію, какъ дйствительность на наши иллюзіи. Да еслибъ и такъ -- я замужемъ; женщин не нужно друга. У ней нтъ друга, если она любитъ своего мужа; а если она его не любитъ...

-- Возьмемъ этотъ послдній случай, сказалъ Готтгольдъ, когда Цецилія внезапно замолчала.

-- Этотъ случай не такъ простъ, какъ кажется, возразила Цецилія, разсматривая стежку на своей работ,-- тутъ можетъ быть очень много случаевъ. Такъ напримръ, очень можетъ быть, что онъ, несмотря на это, любитъ ее -- къ врной любви даже и не особенно благородная женщина рдко остается нечувствительною и неблагодарною; но представимъ себ, что онъ не любитъ ее, что онъ разлюбилъ ее, никогда не любилъ ее -- вопросъ въ томъ: какого рода эта женщина. Можетъ быть она не горда и не стыдится признаваться въ своемъ несчастій другу, который можетъ сдлаться потомъ ея любовникомъ; или она горда и въ такомъ случа она -- я не знаю, что она сдлаетъ, но скоре она спрячется въ глубь земли, чмъ пойдетъ и скажетъ кому бы то ни было: я несчастлива!

-- А если этого не нужно, если ея несчастіе написано у ней на лбу, если оно выглядываетъ изъ ея глазъ, если оно звучитъ въ каждомъ тон ея голоса?

По прекрасному лицу Цециліи мелькнула какъ бы тнь облака; но она съ особенной тщательностью разглаживала шовъ на своей работ, возражая безстрастнымъ, почти равнодушнымъ голосомъ:

-- Кто можетъ сказать это? Кто такъ проницателенъ, что могъ бы читать мысли человка у него на лбу и никогда не обманываться, никогда не длать лицо другаго человка зеркаломъ своего собственнаго тщеславія? Но что это у насъ за гадкій разговоръ! Лучше скажи мн, куда ты дешь отсюда и гд ты думаешь жить. Вдь ты не подешь опять въ Италію? Мн кажется, ты недавно говорилъ это.

-- Благодарю тебя за твое участіе, возразилъ Готтгольдъ съ дрожащими губами; -- но я еще ни на что не ршился. Когда я узжалъ изъ Рима, у меня, конечно, было желаніе пожить, по крайней мр хоть нкоторое время, на свер и попытать, не могу ли я поселиться опять на родин; опытъ не удался, и мн кажется, уже не удастся.

-- Это значило бы, по моему мннію, ршать подобный вопросъ нсколько скоро, сказала Цецилія,-- но этотъ вопросъ, конечно, важенъ только для насъ обыкновенныхъ людей; у васъ же, счастливыхъ художниковъ, родина въ конц концовъ -- въ вашемъ искусств, а его вы носите съ собой всюду, куда ни отправитесь.

-- И все таки я убжденъ, что истинное искусство доступно для насъ только на родин, возразилъ Готтгольдъ.

-- То есть?