Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

– Нет. Я сразу к тебе. Сюрприз ей сделай! Нежданчиком!.. Бывай! – попрощался Антон и поспешно исчез, полный томительных предвкушений, преподносимых грядущим вояжем по памятным местам Западной Европы.

А инспектор подошёл к Мурке, потрепал питомицу за ухо.

– Отмучались. Возвращаемся. Поспим, утречком Машку порадуем, без сюрпризничания, и в путь. Ты в переноске, я рядом… Пошли, вкусненьким угощу. Отметишь праздник…

***

… Просыпался Иванов тяжело, точно сбрасывал оковы. Болела спина, колени, матрац непривычно жёстко упирался в лопатки. Суставы ломило, вместо связных мыслей – сплошная муть.

Разомкнул веки. Взгляд сфокусировался на потолке. Простом, каменном, незнакомом.

Моргнул – потолок никуда не делся и вида не изменил.

Стало страшно.

Зажмурившись, инспектор мысленно вернулся к хронологии последних событий: съёмная квартира, Тоха с пивом, важные новости; после ухода напарника поболтал с Муркой, покормил скотинку, завалился спать. Уснул быстро. Ни воды, ни чая после ухода друга не употреблял – галлюцинации ловить не с чего. Даже если и подсыпали что в воду, то…

Новый взгляд на потолок. Ничего не поменялось. Выходит, не сон.

Пощупал пальцами матрац. Обычный, жёсткий. В съёмной квартире он укладывался на ортопедический, подстраивающийся под форму тела.

Принюхался. Пахло… гостиницей. Свежим бельём, почти выветрившимся дезинфектантом, непривычным воздухом, и совсем не пахло человеком.

Осознавая, что валяясь на спине многого не достигнешь, Сергей повернулся на бок.

Комната метра три на четыре. Пустая. На полу – тёмный кафель, на стенах, кроме зелёной краски – ничего. Ни розеток, ни телевизора. Окно отсутствует. В углу – душевой поддон с лейкой на высокой стойке, раковина с краном и унитаз. Никакой приватности.

Покосился правее, в сторону ног – решётка тюремного типа. Толстые прутья, выходящие из пола и уходящие в потолок, густым частоколом отделяли непонятный кусок коридора. В середине конструкции имелась дверь из тех же прутьев с массивным, намертво вваренным замком.

Желая осмотреться получше, инспектор поднялся, не слишком поразившись тому, что вместо трусов, в которых он ложился, на нём мягкая роба синего цвета.

Сунув ноги в любезно предоставленные неизвестно кем тапочки, новые и прохладные, прошёлся по помещению, предавая завершающие мазки первому впечатлению.

Дешёвая койка у стены, за ней, невидимая поначалу – тумбочка. Заглянул внутрь. В верхнем ящичке – одноразовая бритва, мягкий тюбик с кремом для бритья, зубная щётка с пастой. Ниже – комплект постельного белья, полотенце. Поодаль – столь и стул.

Заинтересовался освещением, впадая в некоторое замешательство. Вместо положенной лампочки на потолке – пустота. Свет поступал из коридора, из расположенного под нужным углом маленького прожектора, и его хватало с избытком.

Грамотно от электричества отрезали…

– Жесть! – поделился впечатлениями Серёга и крикнул в коридор, во всю мощь лёгких. – Ау! Есть кто живой?!

Отозвалось лишь эхо.

Прильнул к прутьям, мимоходом отмечая, что сделаны они на совесть, вслушался в окружающее пространство. Ни шагов, ни дыхания, ни шума вентиляции.

Через десяток метров торчала новая решётка, разделяющая пустой проход.

Тюрьма?

Сомнительно. В стандартном узилище на этаже камер много и вертухай между ними ходит, бдит. Да и двери в хаты(*) иного типа используются. Тяжёлые, со стопором, с глазком для наблюдения, с кормушкой для раздачи пищи. Такие вот решётки устанавливают только для того, чтобы арестанты, вздумай напасть на конвоиров, далеко не убежали.

Максимум до первой прорвутся. Ключей от неё у этажных тюремщиков нет – любой заключённый знает. Принцип такой – открыть можно только снаружи и только руками следующего надзирателя. Очень эффективная методика.

Здесь же ни малейшего намёка на двери для удержания других постояльцев. Будто специально для единственного узника строили – забабахали коридор, а тупик умышленно отгородили.

Подождав минуты три, инспектор вернулся к изучению нового обиталища, предварительно активировав Печать и попытавшись вызвать Антона. Раньше он сознательно оттягивал это вполне логичное действие, робея паниковать раньше времени. Но, похоже, пора.

Светящийся круг не отказался появиться на ладони, но засветился блёкло, точно на последнем издыхании.

Попробовал снова, предварительно сформировав сгусток Силы в правой руке и истово надеясь, что импровизированная батарейка сработает. Полыхнуло чуть ярче, однако отклика вновь не последовало.

Выругавшись, Иванов припомнил, что напарник свалил курортничать за границу и вполне может находиться «вне зоны действия сети». Не мудрствуя, подал сигнал о помощи. До сих пор ему этого делать не доводилось, однако механизм призыва предусматривался самый простой: врубить метку на максимум, так, чтобы кожу запекло.

Бесполезно. Департамент остался глух к своему сотруднику.

Затылок засвербило. Казалось, отовсюду подглядывают омерзительные рожи, владельцы которых, едва сдерживая смех, вовсю потешаются над Серёгиными неудачами.