Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

– В музей снеси. Экспертам. Они знают, как положено открывать, – не повёлся парень, опуская сосуд на траву. – Сам же говорил – таких корчаг в каждой экспозиции полным-полно. Рисунков на нашем жбанчике нет, клинопись отсутствует, клеймо дома Фаберже я не обнаружил. Какой же это экспонат? По деревням прошвырнись – там наверняка похожих горшков полным-полно осталось по сараям. Если повезёт – ещё и с народной росписью найдёшь.

– Ну, знаешь… – в призраке вовсю сражались порядочный человек, воспитанный на уважении к прошлому и любопытство. Победило последнее:

– Поберегись!

Поднятая высоко над головой лопата торцом рухнула на гончарное изделие, отозвавшееся чистым, тонким звоном добротно пропечённой глины. По месту удара пробежала трещина.

– Дури поменьше. Внутри стекло может оказаться, – поморщился Иванов, глядя, как Швец, азартно сопя, делает новый замах.

– Угу…

Нового удара не последовало. Изменив стратегию, горшкоруб упёр кончик штыка в расколотый бок и активно заворочал им, расширяя проём. Корчага глухо затрещала, поддаваясь натиску, посопротивлялась для приличия, напоследок протяжно хрустнула и раскололась.

Перед инспекторами открылось развороченное глиняное нутро, а из него торчала блёклая, с рыжеватыми проплешинами, чёрная материя.

Бережно, двумя пальцами Сергей потянул ткань на себя.

– Плотная, – сообщил он. – На шерсть смахивает.

Антон, пристроившись рядом, взялся помогать, неловко вытягивая на себя добычу. Размеры у находки оказались изрядные.

Достав тряпичный ком, друзья принялись растягивать его на склоне впадины, выбрав место почище. Из чёрной ткани, почти сразу, вывалился длиннополый пиджак шелковистого синего сукна, со стеклянными пуговицами и декоративным шитьём по манжетам с обшлагами. В пиджаке оказалась припрятана плоская кожаная сумочка, застёгнутая на ременную пряжку. Последним обнаружился дерюжный свёрточек, перевязанный верёвочкой и удивительно походивший на неопечатанную бандероль.

– Сюртук классический, – расправляя побуревшие от времени рукава пиджака, проговорил призрак. – Карманов нет… Бальный, что ли? Н-да… владелец у него худосочный был. На меня не налезет.

– А это – накидка, – Сергей указал на чёрную ткань, служившую первым слоем в захоронке. – Завязки в районе горла, пуговицы имеются, отворот с плеч почти до пупка свисает. А вот и рукава! Под отворот забились. Скорее, это плащ или пальто… – засомневался он в первоначальном выводе. – Я похожее видел у одного персонажа на картине про Пушкина, где его раненого к саням тащили… Только там одёжка смотрелась побогаче. С меховой опушкой.

– Пелерина называется. Викторианская мода. А картина, которую ты так бездарно описываешь: «Дуэль Пушкина с Дантесом», художника Наумова, – не упустил случая отличиться образованностью напарник. – Сюртучишко – хлам. Материя истлела к одной бабушке, от прикосновения расползается. Боязно держать… Давай ридикюльчик с пряжкой откроем!

– Однозначно. Но сначала со шмотками закончим.

Насмотревшись всласть на давно вышедшую из моды мужскую одежду, трижды прощупав все швы на предмет тайников и позабытых прежним владельцем ценностей, инспекторы, не найдя даже табачной крошки, напрочь потеряли интерес к вещам.

Пришла очередь ремешка, закрывающего кожаные створки сумочки.

Внутри оказалось… подобие косметички. В специально изготовленных пазах покоились расчёска, маленькие ножнички, кисточка, деревянная зубная щётка с частично осыпавшейся щетиной, складная опасная бритва с рукоятью из зеленоватого камня, помазок, одёжная щётка, зеркальце в оловянной оправе с почти полностью потемневшим серебрением и три плоские баночки. Вскрыли первую – белый порошок со слабым запахом мяты, не выветрившимся благодаря герметичной упаковке. Во второй – розоватая, ничем не пахнущая пудра, в третьей – засохшие остатки чего-то красного.

На зуб порошки пробовать не стали. Прощупали стенки гигиенического набора, попробовали на остроту бритвенное лезвие. Выправлена опаска оказалась на славу, получше, чем ножи на Серёгиной кухне.

– Средство для зубов, пудра и помада, – убирая всё на свои места, хмыкнул Швец. – Хозяин-то модником был. Следил за личностью.

– Гомосек? – в подборках определений друг оказался более категоричен. – Красился перед выходом в свет? Бровки подводил, ноготочками не гнушался?

– Мимо. В прошлом косметикой пользовались многие. Мужики – в том числе. И ничего в этом предосудительного не видели. То, что ты сейчас репу по утрам не пудришь – не твоё достижение, а временно устоявшиеся традиции. Для примера: девушки же сейчас почти поголовно в брюках ходят – и нормально, а ещё сто с хвостиком лет… Фотокарточки посмотри – сплошные юбки.

– Сообразил, – отмахнулся Сергей, понимая, что выбрал не самое удачное сравнение для владельца ретро-косметики. – Проехали. Дерюгу давай.