Про любовь, ментов и врагов

Ида смекнула: обнародовать эти фотки в западных странах будет значить сбросить хорошую нейтронную бомбу на анонимную дорожку СПИДвея с Запада в Ереван и обратно. И тогда от местного снадобья для именитых педиков все уж точно откажутся наотрез. Охота была переться за тысячи километров, чтобы местные папарацци поживились тобой прямо на больничной койке!

Джемма была, конечно, дурой еще той, но с убеждениями. Попробовала Ида присоветовать ей, чтобы шприцы, оставшиеся от инъекций «Арменикума», та оприходовала и принесла, так она – в вой! Ты что, говорит, еще чего доброго, заражусь этой гадостью или секрет фирмы выдам! Там сестра-хозяйка точный учет ведет, тютелька в тютельку. Не было еще случая, чтобы использованный шприц пропал. Да и зачем он тебе? Я, говорит, подписку давала о соблюдении дисциплины! А сама слезливо так рассказывает о новеньком больном, который даже не педик, а нормальный натурал, с женой и детьми, а подзалетел, когда кровь сдавал у себя в Уфе.

– Слушай, – участливо сказала ей тогда Ида, – раз ты так о нем переживаешь, давай я от той гадалки икону чудотворную принесу: пусть повисит у него в палате, пока будет лечиться. Может, поможет?

– Да ты что? – возмутилась Джемма, – нам категорически запрещено давать подарки, принимать и вообще что-либо приносить с собой. Нам туда даже завтрак нельзя проносить, сами кормят в столовой. Жалко, конечно, человека, но его безо всякой иконы «Арменикум» вылечит. Уже целых четыреста вылеченных есть, представляешь?

Ну и дура. А ведь как бы здорово бабахнуло от иконы на весь район! Остались бы от клиники археологические руины и сплошная инфекция от ошметков спидников. Вот это был бы международный скандал! А какая премия была бы получена из Центра! Что-то Джемма совсем непослушной стала. Видимо, нужно свежие кадры искать, раз у неё такая преданность конторе вырисовывается. Впрочем, её фотографическая миссия исполнена.

– Слушай, Джемма, – позвонила она дурехе в воскресенье, – зимний сезон уже в разгаре, Новый год на носу, а я так ничего нового из одежды и не купила. Давай пошляемся по магазинам? И тебе чего-нибудь тепленького и красивого купим?

– Вай, Ано джан, ты моя спасительница, – обрадовалась та, – ну что бы я без тебя делала? Ничем не могу тебя пока отблагодарить, кроме молитв: дай тебе Господь хорошего мужа, красивых, как ты, деток…

– Всему свое время, – хмыкнула Ида, – а пока жду тебя у «Дружбы», у входа в станцию метро.

Место было людное, Ида припарковалась подальше в стареньком жигуленке, который купила в прошлом году на авторынке и оформила на имя Джеммы. Подошла, обняла Джемму со спины, показала, где машина стоит, а сама задержалась у газетного киоска. Купила два женских журнала, села за руль, рядом уже разместилась эта корова в радостном предвкушении бередящего душу шопинга. Заехали в пару-тройку магазинов, напримеривались, купили кое-чего, потом в кафе – позавтракать. Джемма вся сияла в новом джемпере и новых сапогах.

– Нет, ты посмотри, до чего хулиганы дошли, – удивлялась она. – Приносит сегодня почтальон телеграмму с постным таким лицом. Читаю, а телеграмма на мое имя, но про каких-то чужих людей: какой-то Армо умер, какая-то незнакомая семья скорбит вместе со мной. Обалдеть! Им что, денег не жалко на розыгрыши? Вот, посмотри-ка, полюбуйся на это безобразие!

Ида повертела телеграмму, подняла брови:

– Ты почтальону сказала, что розыгрыш?

– Да нет, откуда! Я со страху раз десять прочитала, пока до меня дошло, что враки. Он давно ретировался: это ж не свадьба, чтобы чаевых дожидался!

– Ну и ладно, – усмехнулась Ида, – может, еще одна Джемма в соседнем подъезде живет, адрес просто перепутали.

– Так надо ж тогда её найти, бедную! – схватилась Джемма.

– Вот вернешься домой – и поищешь, – успокоила её Ида.

– И то правда, – согласилась Джемма и отправилась в туалет. Вернулась, полная решимости срочно найти свою тезку по соседству, так что решили ехать назад, домой. По дороге Джемма стала клевать носом – подсыпанный порошок начал действовать. Ида вырулила на Аштаракское шоссе, натянула себе по брови Джеммин берет, нахохлилась. Проехала пост ГА И, миновала киностудию, пару офигенных аляповатых дворцов, отстроенных нуворишами. Стиль ММГД – Материализация Мечты Голоштанного Детства. Потом проехала еще километров тридцать, и наконец совсем стемнело.

– Ничего, – думала Ида, руля по припорошенному снегом шоссе, и у меня будет такой же здоровенный домина, с садовниками и горничными, но во сто раз красивей. Надо будет еще пару-тройку лет постараться, и выйду, как обещал Осман, на заслуженный отдых. А там, глядишь, и вправду, как благословляла эта идиотка, появятся муж и детишки. Всё-таки нужно их про запас сотворять, чтобы любили, заботились, в глаза заглядывали. И будет она строгой, но справедливой матерью. Не то что деревенская истеричка, которая всё ещё живет в своем домишке, знает, что дочка-та её в большие люди выбилась, но гонора больше, чем мозгов, чтобы приехать и извиниться! А жаль. Уж сколько раз Ида репетировала, как пошлёт её куда подальше – пусть только сунется!