Про любовь одиноких женщин

Потом они пили чай – кофе теперь для Лиды стал запретным напитком, и Аркадий из солидарности тоже превратился в заядлого чаевника. Пили горяченький с халвой и пастилой (Лида всю жизнь обожала халву, а Аркадий пастилу, поэтому и то, и другое всегда водилось в их доме).

"Старосветские помещики какие-то!" – такони сами иронизировали над собой. Тему ребёнка и того, что случилось, они больше никогда не обсуждали. А Лида думала так: "Возможно, всё правильно и к лучшему, как ни страшно это звучит. Я вряд ли смогла бы стать хорошей мамой, я слишком принадлежу Аркадию и себе. И мне никто вообще больше не нужен! То, как мы живём сейчас, этот наш мир – и есть моё счастье, и ничто в него больше не вписывается, ну, совсем ничто!" Лида себе не лгала, уж кому-кому, а самой себе она врать не привыкла. И много раз так и сяк протестировала свои чувства по этому поводу. Да. Получилось, что беда случилась… к лучшему. Возможно, что иной исход сделал бы несчастными всех, в том числе и ребёнка. Они с Аркадием были завершённым миром, гармоничной вселенной, куда не было хода никому более. Разве лучше трое несчастливых людей, чем двое счастливых?

Аркадий думал… Ох, чего он только ни думал, о чём только ни размышлял! И вовсе не о работе. О жизни, судьбе, быте, любви, об отношениях. Ведь его жизнь чётко поделилась на две части: до Лиды и вместе с Лидой. И первую часть жизни он мысленно окрестил "преджизнью". Да-да, целых 55 лет – это была подготовка плацдарма, фундамента для той по-настоящему счастливой судьбы, имя которой было Лидия.

Любил ли он свою первую жену? Хм, да он понятия не имел, что такое любовь. Молодой был, а она – эффектная и статная девушка. Очень была хороша! Он её хотел нон-стоп, и брак ему нужен был, чтоб без проблем и страхов спать с ней каждую ночь. Всё было весело и здорово – и ему, и ей. А потом один за другим родились дети – счастье, радость, огромное удовольствие. Вот к ним появилась настоящая любовь. Да, то был прекрасный и интересный период жизни – растить детей. У них была нормальная семья – крепкая (до поры), с красивыми и здоровыми детьми, подарившими им столько радости и счастья. Но даже тогда работа, его любимая работа не уходила на задний план – возможно, в этом и был дьявольский замысел судьбы: надо было упорно готовить, строить надёжный фундамент для будущей Настоящей Жизни.

Разве он не знал женщин? Знал и немало. И во время брака, что греха таить, и уж тем более после развода. Была ли хоть раз любовь? Да нет же… Хотя случались женщины и красивые, и умные, то есть красивыми его женщины были всегда (иначе какой смысл?), а вот умными гораздо реже. Но даже когда происходило счастливое сочетание ума, красоты, тонкости, образованности, всё равно никогда ничего не ёкало в его сердце так, как ёкнуло от Лидиных бровей тогда же, в самый первый день.

В общем, должно было случиться то, что случилось: он стал свободным, состоятельным и опытным. И даже где-то пресыщенным и убеждённым в том, что уж он-то про эту жизнь знает всё. И вот тогда хитрюга-судьба и решила: пора! И началась его новая, та самая Настоящая Жизнь.

Так поздно!

А поздно ли? Аркадий спрашивал себя, смог бы он оценить и полюбить Лиду, когда был молодым? Закрывал глаза и представлял: вот ему тридцать лет и он встречает эту же Лиду – с теми же бровками, с той же улыбкой, с теми же интересами. Был ли он сам готов тогда к этой встрече? Возможно, что и нет. До Настоящей Жизни и Любви с большой буквы Л надо было, к сожалению, дорасти, потратив на это молодые годы. По-дурацки как-то устроено всё в этом смысле, но вот так оно устроено, с этим не поспоришь, не переделаешь. Аркадий не верил, что подобные отношения, такие, как у них с Лидой, могут сложиться у молодых людей – без жизненного опыта, без фундамента и истории отношений со многими и многими другими людьми.

У банков есть понятие "кредитная история", очень важное для взаимоотношений с клиентами. Наверное, и у того, кто ищет настоящей Любви, должна быть "история кредитов и дебитов", не денежных, а отношенческих. Иначе как научиться ценить, уступать, слушать и слышать, понимать и чувствовать кого-то другого, а не только себя? Как научиться чувствовать душу и "настоящесть" другого человека, не влипнув тысячу раз в, простите, дерьмо? Как научиться видеть главное? Молодость это всё умеет из рук вон плохо, даже если ты вырос в хорошей семье и учили тебя правильному и нужному. Необходима седина. Не обязательно в волосах, а эдакая седина экзистенциального опыта, жизненной умудрённости. Впрочем, и с такой, и с настоящей сединой к большинству, видимо, так и не приходит знание, дающее возможность начать Настоящую Жизнь и найти Любовь, пусть даже на излёте лет. Ведь лучше на излёте, чем никогда, правда?