Про Лизавету и михрялку Дусю

За разговорами, прошел весь день. И не заметили, как за окном стало темно. Дед Мороз сказал, что сейчас, как и обещал, будет сюрприз. Но для этого, нужно всем тепло одеться и выйти на улицу. Все поспешили одеваться. Пошел переодеваться и он сам. Когда Лизавета вошла в комнату, чтобы одеть свитер, она обомлела: вместо такого домашнего, такого уютного старичка, перед ней стоял настоящий Дед Мороз. В красной шубе, расшитой золотыми узорами, отороченной собольим мехом, с большим воротником. В такой же красной, расшитой золотым шитьем и отделанной соболями шапке. В руках он держал длинный резной посох, украшенный драгоценными камнями. От неожиданности, Лизавета немножко оробела, но Дед Мороз ей весело подмигнул. Это был все тот же, знакомый домашний, добрый Дедушка.

В прихожей Лизавете на плечо запрыгнула Дуся. На улицу они вышли вместе. Все уже собрались перед домом. Появление Деда Мороза в полном облачении произвело впечатление на всех. Как-то не вязался образ веселого старичка в розовой пижаме и образ Повелителя снегов и метелей с волшебным посохом в руке. Но стоило Деду Морозу заговорить, как возникшее, было, напряжение тут же растаяло:

– Дорогие мои, я, как и обещал, приготовил для вас сюрприз. Скажите, кто-нибудь из вас был, когда-нибудь, на севере? – За всех ответила Лизавета:

– Нет, не были!

– Ну, тогда, смотрите! – Дед Мороз ударил посохом о землю, закружился на месте, широко расставив руки. Потом, еще раз, ударил посохом и замер. Сначала, ничего не происходило. Потом край неба там, за болотом, посветлел и начал вспыхивать зеленоватым цветом. Всполохи становились все сильнее и сильнее, поднимаясь все выше и выше в небо. Стало совсем светло. В вышине закружились нескончаемым хороводом зеленые и голубые сгустки волшебного мерцающего света. И чем выше поднимался этот свет, тем шире становилась палитра цветов. Вот уже, самый верх неба, прямо над головами людей загорелся бордовыми красками. И теперь, насколько хватало глаз, весь небосвод переливался, мерцал и вспыхивал. Зеленые, желтые, голубые и бордовые огни, подчиняясь чьим-то незримым командам, выстраивались в линии, закручивались в спирали, водили завораживающие хороводы, то вспыхивая нестерпимым ярким светом, то почти совсем угасая.

Сколько продолжалась эта световая симфония, никто не знал. Все восторженно смотрели на небо, не в силах оторваться от волшебного зрелища. Но вот, краски стали тускнеть, гаснуть, и скоро, совсем пропали. Небо, опять, потемнело. И только неяркий свет луны освещал изумленные лица людей продолжавших смотреть вверх. Наконец, оцепенение прошло и все заговорили разом, пытаясь выразить те чувства, которые они испытали только что.

– Что это было, Дедушка? – Спросила Лизавета. – До чего же красиво!

– Красиво! Сколько раз смотрю, и насмотреться не могу. Это полярное сияние. Его еще северным называют. Здесь-то, в этих широтах, его никогда не бывает. Это я уж для вас, ради праздничка, расстарался. А то, как-то неудобно, на Новый год, Дед Мороз – и без подарка. А теперь, вытяните все правую руку вперед ладонью к верху. – Дед Мороз

стукнул посохом о землю, и вдруг, пошел снег. Небо над головой было совершенно ясное. Все также светила луна и сияли звезды. А снег все усиливался и снежинки становились все крупнее и крупнее. Внезапно, снег прекратился и все снежинки, которые упали в раскрытые ладони, исчезли. У каждого на ладони осталось, лишь, по одной, но очень большой, размером с двухрублевую монету.

– А это, вам от меня, на память. Эти снежинки не растают даже летом. С теми, у кого они сохранятся до следующей зимы, мы обязательно встретимся в Новогодние праздники. А теперь, давайте пойдем чайку попьем. Лева, Володя, организуйте-ка нам самоварчик. Не знаю, как вы, а я немного замерз. Вы не заметили, а ведь мы на улице, уже три часа.

И правда, никто даже не заметил, что прошло так много времени. И только, когда Дед Мороз сказал, что прошло три часа, все почувствовали, что тоже замерзли. Взрослые пошли в дом, а Лизавета осталась с Вовчиком и Левчиком. Пока они занимались самоваром, она взяла подержать их снежинки. Они были такие же красивые, как и у нее, но другие. Одинаковых снежинок не бывает. Невозможно было отвести взгляд от этих чудесных узоров. Лизавета очнулась только тогда, когда сладкая парочка понесла кипящий самовар в дом.

А за столом, только и было, восторженных разговоров, о только что увиденном, северном сиянии. Наперебой, рассказывали о своих чувствах и переживаниях и благодарили Деда Мороза за доставленное удовольствие.

– Да, с такой красотой никакие салюты и фейерверки не сравнятся. Только музыки не хватало. Но для такой световой красоты нужна какая-то необыкновенная, сильная музыка. А ее, еще, никто не написал. Да, и не напишет, наверное. – Сказала мама, и все с ней согласились.