Про-писи венеролога

«Хоть Москва в руках французов,
Это, братцы, не беда:
Наш фельдмаршал князь Кутузов,
Их на смерть впустил сюда!

Вспомним, братцы, что поляки

Встарь бывали также в ней,
Но не жирны кулебяки —
Ели кошек и мышей!

Свету целому известно,

Как платили мы долги:
И теперь получат честно
За Москву платеж враги.

Побывать в столице – слава,

Но умеем мы отмщать:
Знает крепко то Варшава,
И Париж то будет знать!»

ЛОРЕР (в форме офицера пехотного полка). Господа! В этот радостный день помянем всех, кого с нами нет. Тех, кто покоится в сырой земле, тех, кто щедро полил своей драгоценной кровью земли прусские, саксонские, австрийские, французские… (обводит рукой вокруг) эти склоны Монмартра. Вспомним слова светлейшего князя фельдмаршала Михайло Ларионовича, которые он сказал почти год назад в Бунцлау: «Прах мой пусть отвезут на родину, а сердце похоронят здесь у саксонской дороги, чтобы знали мои солдаты, что сердцем я остался с ними!»

Так вот, господа! Друзья! Наш великий освободительный поход завершен. Париж капитулировал. Наша миссия завершена. Но, куда бы судьба ни закинула нас, сердца наши навеки останутся вместе! Виват, господа!

Все встают. Ура! Ура! Ура! (Чокаются бокалами, стреляют вверх, выпивают.)

СТОП-КАДР. ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Через одиннадцать лет майор Вятского пехотного полка Лорер Николай Иванович за участие в декабрьском стоянии на Сенатской площади Санкт-Петербурга будет разжалован в рядовые, лишен всех наград и отправлен на Кавказ. Еще через шесть лет, в 1831 году он издаст знаменитые «Записки», которые полностью издадут лишь через сто лет, в 1931 году под названием «Записки декабриста Н. И. Лорера».

Все вновь приходят в движение, смеются, усаживаются за стол.

ГУСАР (игриво). Господа! А не поехать ли нам в нумера?!

РОТМИСТР. А вы слышали, голубчик, что мадам Клико запретила отпускать русским офицерам в кредит?

ГУСАР (пьяным голосом). Кого? Девушек или шампанское?

РОТМИСТР (ненадолго задумывается). Девушек с шампанским! Она выразилась примерно так (передразнивает): «Придет время, они за всё рассчитаются!»

СТОП-КАДР. ГОЛОС ЗА КАДРОМ. Через два года русские офицеры, вернувшиеся в Санкт-Петербург, будут закупать так полюбившееся им шампанское у мадам Клико целыми кораблями.

ЛОРЕР. Господа! Ну нельзя же всерьез воспринимать все сплетни! Сначала предлагаю поехать в театр, там поставили нашу любимую пиесу «Федора – российский анекдот!» А потом… можно и в нумера!

Крики. Ура! Гип-гип! Ура! Ура! Ура!

Поднимаются, застегиваются. Свет гаснет.

ДЕЙСТВИЕ 5

Номера. В зале шум, гам, дым коромыслом.

Пруссаки, англичане, русские, французы.

Хохот, карты, трубки, девки.

Входит, застегивая китель, сотник Альмухаметов.

СОТНИК (обращается к друзьям за столом, бодро). Господа! Я женюсь!

ВСЕ (хором). Опять? (Смеются.)

СОТНИК (смиренно). Закон пророка не запрещает иметь много жен.

РОТМИСТР. Позвольте вам заметить, сотник, что закон природы не заставляет нас (ехидно) на всех жениться! (Обнимает за плечи сотника.) Поделюсь горьким опытом, друг мой, я был женат уже дважды. Но доверяю только ей! (Хлопает по сабле.)

СОТНИК. Господин ротмистр! Я женюсь только один раз (пауза), но на разных женщинах! У меня дома уже есть две жены. Третья не помешает! Люблю! Сюзанна – лучшая из женщин, которых я когда-либо встречал! По-русски мало что понимает, по-татарски ничего, но убежать согласна!

РОТМИСТР. Зачем же бежать, голубчик? Бегут с поля боя, а это не про нас!

СОТНИК. У нас так принято. К тому же она согласна! Помните, господа, как мы с Мещерским выкрали жену у графа Бутурлина? У нас так заведено. Нравится девка, кради!

РОТМИСТР. Ну, если кради, то понятно. А бежать не надо… Как же-с, припоминаю эту наискандальнейшую историйку, когда гусары выкрали прелестную девочку из лап мерзкого старика. Ха, ха!

Да-с, государь тогда сильно осерчал! Сильно! Разжаловал беднягу. Ладно еще, что Мещерский вас не выдал. А propos что он пишет?

СОТНИК. Пишет… осторожно, ротмистр. Но судьбой доволен! Родил сына, отличился под Фершампенуаз, получил ранение, наследство и высочайшее прощение.