Про психов. Терапевтический роман

Впрочем, жалеть ее Косулину не стоило. Много лет назад Кукла, только став заведующей отделением, постаралась испортить Косулину жизнь, да так, что он чуть не уволился. Она обвинила психолога в страшном грехе: якобы он советует пациентам не пить лекарства! Хуже обвинения в больнице нет. Это сравнимо с изменой родине или шпионажем в пользу иностранного государства. Полагался за это самострел, что Косулин и собирался от обиды сделать: красиво швырнуть в лицо начальству заявление об уходе, но потом, взяв несколько сессий у своего психотерапевта, решил, что в нем заговорило детское желание справедливости, столь неуместное в заведении, в своей философии стремящемся к идеалам казармы.

И он адаптировался. Максимально дистанцировался, не вступал в игры «мы тут друг к другу хорошо относимся». Не дарил Кукле подарков на Новый год и на день рождения, в отличие от всех. Для себя решил, что заслужил клевету по причине того, что отверг Куклу как женщину. Она действительно не в его вкусе. Мелкая черненькая стерва, Наполеон в юбке, а он любил романтичных и чувствительных женщин без мужских амбиций. Были, правда, и другие версии. Кукла хорошо зарабатывала на своем кормлении: деньги текли рекой – слишком многие хотели подержать подольше в больнице неудобных родственников. А Косулин мог бизнесу помешать, идеалистически веря в права пациентов и закон о психиатрии. Правда осталась за кулисами скандала. Через несколько лет обида психолога померкла, но осторожность осталась навсегда.

Стив Джобс умер

8 ноября

Просыпаюсь, глаз не открываю.

Так странно светит солнце. Решаюсь, открываю глаза и сразу зажмуриваюсь. Тревожно. Что-то случилось или случится. Главный отменил временные переходы, теперь утром всегда – полярная ночь, а сегодня все по-другому. Все по-другому. Что-то изменилось. Случилось. Ничего хорошего. Пока я спала, произошли важные вещи. Солнце ясно указывает на это. Мир увеличил скорость.

Смертельно хочется кофе, но возбуждение тащит в инет. Так странно знать, что мир изменился, но не знать, как именно.

А кто-то уже знает. Это невыносимо. Смотрю и вижу только одно: СТИВ ДЖОБС УМЕР.

Не может быть! Он не мог умереть! Он же гений, он же такой богатый, умный! Такие не умирают. Мысли мечутся.

В ужасе переключаюсь на погоду, смотрю прогноз на неделю. Все время солнце. Оно похоже на мать. Бред какой-то, какое солнце, зачем? Его уже три месяца не было.

До меня начинает доходить смысл. Стив Джобс умер, солнце светит, все изменилось. Пока неясно, как, но связь есть: солнце, смерть, скорость. По рукам, по голове, по животу ползают мурашки, мне страшно, мне весело, я начинаю предчувствовать скорое понимание всего. Не могу привыкнуть к этой скорости. Почищу зубы, умоюсь. Вместо этого иду в кровать, забираюсь под одеяло и пытаюсь заснуть. Заснуть во вчера, когда все еще было по-старому.

Ничего не получается – меня колотит. Умер Стив Джобс! Стив, на которого я работала, на которого я молилась. На которого все молились. Никто не верил.