Про тех, кто в пути

Я огляделся. Место было ничего себе - густые кусты, сыро, полно комарья. Я сквозь зубы процедил парочку ругательств, сел, привалился к самому плотному сплетению кустов, постарался оставить на воле как можно меньше незащищённого тела - и приготовился ждать чего-то неизвестного.

И уснул. Просто уснул…

…Разбудил меня сырой холод.

Всё вокруг было покрыто росой, включая меня самого. Неподалёку свистели и завывали винты. Журчала вода в речке. Двигаться казалось страшно: я понимал, что, во-первых, моментально промокну насквозь, а, во-вторых - куда я тут пойду при свете дня-то?! Может, надо ждать следующего вечера?

Пока я это обдумывал, тихонько дрожа от холода и не двигаясь с места, неподалёку прошли двое. Я чуть повернул голову: через ветви были видны неясные человеческие фигуры, они остановились сов-сем рядом. Мужской густой голос, старавшийся казаться тихим, спросил:

- Нету никого?

- Тут никогда никого не бывает, - ответил ему мальчишеский, ломающийся такой. - Можно говорить…

- Давай. Что там с этими чёрными?

- В общем, я разговор слышал. Говорили этот мордатый, который в гражданском ходит - и отец Мартина… ну, того фриценёнка. Что я слушаю - не знали, точно.

- Ну-ну?

- Да странный был разговор… - мальчишка вроде бы замялся. - Мордатый говорит: два самолёта будут стоять в ангаре N 31. Полковник ему: у нас всего тридцать ангаров. А тот: а это не ваша забота, да так высокомерно отвечает, не ваша забота, я вас туда отвезу, когда будет надо.

Полковник, я думал, ему в морду даст. Нет, только вроде так засмеялся нехорошо и спрашивает: ну и что? А мордатый ему: будут четыре бомбы. Особые, называются «Серебряный кулак». Их надо будет положить по две с краёв цели. И всё, мол. Полковник тогда: а если что-то…

Но тот ему и договорить не дал, перебил: будет и запасной самолёт, и запасные бомбы, а вы постарайтесь найти надёжного человека, запасного лётчика. И они вышли.

- Да, странноватый разговор… - задумчиво подтвердил мужчина. - Я так думаю, уж не с тем ли самым они чего химичат? А, Толь?

Я обомлел. Мой дед! В пяти шагах от меня стоял мой дед! Ай да медальон! Уж не знаю, кто его делал, но он сработал точно! Ангар номер 31 - наверное, непростой, но Колька должен найти.

По две бомбы с краёв цели - наверное, с краёв того самого прохода на берегу пруда, ребята из «команды очистки» верно решили, вот только обычной взрывчаткой там, похоже, ничего не сделаешь…

И тут я окаменел от одной-единственной мысли. От мысли, которая перечёркивала собой всю ту лёгкость, с которой я получил нужные сведения. И так, окаменевший, провалился совершенно против своей воли - ещё куда-то.

12

Нет, я не испугался и даже не удивился - уже привык к этим закидонам. Хотя, признаться, в помещении я оказывался впервые - и не слишком приятным было это помещение.

Коридор - узкий, но высокий, до такой степени высокий, что потолок капитально тонул во тьме - освещали два ряда стоящих вдоль гладких, почти зеркальных стен чёрного камня ламп: стоящих в пяти шагах друг от друга чаш на витых ножках.

В чашах пылал огонь. Сильный, я ощущал отчётливый жар. И вот, пока я осматривался, откуда-то из этого коридора прикатился голос - громкий, но приятный и вполне вежливый:

- Проходи, проходи, не стой.

Я пошёл. Достав пистолет - один. Я шёл, и звук моих шагов подпрыгивал к потолку чёрным мячиком. А слева и справа мне чудилось движение, я несколько раз резко оборачивался - чтобы убедиться, что это идут нога в ногу со мной мои отражения.

Мне вспомнилась та зеркальная каморка, где мне чинили кроссовку. Нет, не то. Там было скорей интересно. А тут…

Коридор кончился. И я увидел хозяина этих мест.

Если честно, он соответствовал своему голосу, и это было удивительно. Внутренне я настроился на то, что увижу монстра, чудовище - что угодно. Но в небольшой квадратной комнатке за столом сидел в кресле мужчина лет 30, крепкий, плечистый, вроде бы даже в форме, хотя я не мог понять, в какой.

Лицо его - худощавое, волевое - украшали короткие усы и шрам (именно так - тоже украшал!) над левым глазом.

- Садись, - указал он ладонью на кресло перед собой. - Садись, не бойся.

«Я и не боюсь», - хотел сказать я. Но не стал врать. Вот именно сейчас я и начал бояться. И, перед тем, как сесть, отодвинул кресло в сторону.

Мужчина засмеялся, махнул рукой. На столе стояли тарелки - с картофельным пюре, отбивными, салатом. Стоял высокий графин и длинный стакан. Только что ничего этого не было - а теперь всё стояло. Та-ак…

- Спасибо, - поблагодарил я, убирая пистолет в кобуру. - Я не голоден, - есть мне очень хотелось.

- Это не отрава, - добродушно ответил он. - Незачем травить того, с кем хочешь говорить.

А как потяжелел на моей шее медальон… Потяжелел - и заледенел…

- Ну что ж, ещё раз спасибо… - я коснулся кувшина. - Вино? - хозяин кивнул. - Я не пью спиртного.

- Пожалуйста, - он шевельнул пальцами. - Кока-кола.

Да, там была кока-кола.

- А потом в желудке у меня всё это превратится в цемент? Когда мы не договоримся? - уточнил я.

- А почему ты думаешь, что мы не договоримся? - поинтересовался он. И я по какому-то наитию ответил: