Про жизнь поломатую… (сборник)

— Ну, ладно, иди с миром, раз считал, помогай рулить своему Георгиевичу, а то он скоро может так устать, что придётся тебе одному справляться. Только не говори ему ничего — пусть ему возмездие сюрпризом будет. Не всегда же тебе за него отдуваться…

Принявший мучения «за други своя» помощник машиниста в спешном порядке покинул пропахший бунтом вагон, потирая уязвлённые места, злобно оглядываясь на обидчиков и очень тихим шёпотом произнося в их адрес какие-то укоризненные слова.

— Тьфу, доспать не дали, собаки… Зеленогорск уже через одну остановку…

— Это тебе-то, дядь Толь, поспать не дали?

— А что вы думаете… Я только в два часа лёг.

— В два? Чем же ты до этого занимался?

— Дык, это… Лекции слушал, вернее, проповеди о вреде обпивства и прелюбодеяния.

— Ну, с обпивством понятно, а когда же ты ещё попрелюбодействовать успел?

— Да в том-то и дело, что не успел, но для супруги моей это одно и то же. Мол, раз выпил, значит и на бабцов кидался… А на кого мне кидаться, когда у нас на кафедре две с половиной старые грымзы?

— Так уж и «с половиной»?

— Да, одна грымза на полставки у нас работает, а нервов портит на целых пять.

— И что, все они вызывают сильное отвращение, даже когда хорошо выпьешь?

— Что значит «хорошо выпьешь»? Я знаю одно: я физически не смогу выпить столько, чтобы хоть кто-то из них мне понравился… Ну хотя бы не до полового акта, а так, кокетства ради…

— А жена когда-нибудь видела твоих коллег-крокодилиц?

— Да я ей как-то показывал фотографии какого-то кафедрального праздника, а что толку?

— Ну тогда она должна сразу успокоиться…

— Ну да! У неё одно на уме. Свинья, говорит, (и, как я понимаю, речь всегда идёт обо мне) везде грязь найдёт!

— Да, случай почти клинический, но надо терпеть и тогда воздастся тебе, сын мой…

— Вот и ты туда же…

— Ну а как же, надо помучиться. Помнишь анекдот о том, как помер мужик, который жён, как перчатки менял? Помер он и попал на Небеса…

— Нет, анекдотов с таким весёлым началом ещё не слышал — продолжай.

— Так вот, попал, значит, мужик этот многожёнец в мир горний и видит: двое ворот с надписями «Рай» и «Ад», а меж ними Апостол Пётр стоит с ключами (мужик его сразу узнал, он уже один раз видел Первоверховного Апостола в церкви на иконе, когда заходил туда по пьяному делу на Пасху), и выстроилась к Апостолу длиннющая очередь. Мужик, хоть и не въехал до конца в происходящее, но в очередь, как и всякий уважающий себя советский человек, на всякий случай, тут же встал: вдруг какой-нибудь дефицит из ворот выкинут… Быстро движется очередь, и вскоре мужик начинает понимать, что идёт распределение душ между Раем и Адом. Вспомнив прочитанное когда-то описание Ада с его громадными, шипящими смолой сковородками и подумав о своей полной грехов жизни, сильно погрустнел мужик, но куда уже было ему деваться? И вот остаётся перед ним в очереди три человека. Мужик напряг как только мог слух и слышит: «Был ли ты женат, сын мой?» — вопрошает Апостол. «Да» — смиренным тихим голосом ответствует первая человеческая душа из очереди. «Добро пожаловать в рай, сын мой, удачи тебе!» — добродушно благословляет душу Апостол. Тоже происходит и со второй, и с третьей душой из очереди. «Во как, — сразу повеселел мужик, — один раз женаты были и в рай попали. Ну, а я-то уж со своими пятью женитьбами гарантированно прохожу!» Подходит его очередь. Апостол не меняет своего вопроса: «Был ли ты женат, сын мой?» «Да, был, Святой Отец, аж целых пять раз!» — радостно захлёбываясь, отвечает мужик. «В Ад, сын мой!» — грустно произносит Апостол и указывает перстом на соответствующие ворота. «Как?! — взвопил не своим голосом мужик. — Эти всего по разу были женаты и их в рай?! А я целых пять раз и!..» Скорбно посмотрел Апостол на ропщущего мужика и с вселенской грустью в голосе молвил: «Рай, сын мой, создан для истинных МУЧЕНИКОВ, а не для полных ДУРАКОВ!»

— Хо-хо-хо! Гы-гы-гы! Очень поучительно!

— Так вот и терпи теперь, коль поучительно.

— А может, не поедем далёко и в «Курорте» выйдем? А там пешочком минут пятнадцать и уже на льду! Это ведь не то, что в Пески переться — от Зеленогорска ещё столько автобусом пилить. Всю душу вытрясет…

— Да, Толь, мы понимаем, что твоей измученной нарзаном душе сейчас много не надо — чуть потрясти её в душном автобусе-скотовозе, и начнёт она трубно призывать из моря Ихтиандра. Но в «Курорте» ведь только осенью хорошо бывает и с плотвой. Есть у кого-нибудь удочки для плотвы? Вот, то-то же… Так что и здесь потерпеть придётся, брат Толя!

Вскоре электричка остановилась на станции города Зеленогорска. И пока друзья оперативно выгружали свой многочисленный скарб, Димон трусцой отправился к головному вагону:

— Кто тут Георгиевич будет? Срочная телеграмма из Москвы, только что из МПС передали! Сам министр на проводе ответа дожидается!