Совершенно архаично выглядела глава, содержащая нормы об ответственности за хозяйственные преступления. В условиях абсолютного государственного управления экономикой, централизованного планирования и ресурсораспределения, запрета на использование наемного труда, борьбы с нетрудовыми доходами естественно выглядели нормы об ответственности за частнопредпринимательскую деятельность и коммерческое посредничество, спекуляцию, приписки и другие искажения отчетности о выполнении планов, сокрытие товаров от покупателя и т.д. С переходом общества на рельсы рыночной экономики, возникновением конкуренции, либерализации цен и внешнеэкономической деятельности эти и подобные им деяния или полностью утратили свою опасность, или существенно изменились. Напротив, возникли новые виды опасных для общества и граждан деяний, требующие их криминализации: обманные действия по отношению к кредиторам, преднамеренное банкротство, злоупотребления при выпуске ценных бумаг, незаконное предпринимательство, опасные проявления недобросовестной конкуренции и монополистической деятельности, промышленный шпионаж, нарушения налогового законодательства и ряд других.
Одной из серьезных причин принятия нового Кодекса явилось то, что прежнее законодательство не учитывало должным образом (несмотря на вносимые в него изменения) новых характеристик и тенденций преступности.
Преступность 60-х годов и преступность в России 90-х годов прошлого века — явления разноплановые, как в количественном, так и в качественном отношении. Достаточно сказать, что к середине 90-х годов показатели зарегистрированной преступности в целом возросли в четыре раза по сравнению с 1960 годом.
Но самое главное — изменились качественные характеристики преступности. Появились новые для нашего общества виды опасного преступного поведения, с которыми старое законодательство не обеспечивало надлежащей борьбы: терроризм, захват заложников, похищение людей, преступления в области компьютерной информации, мошеннические действия по отношению к кредиторам, ложное банкротство, промышленный шпионаж, «отмывание» средств, добытых незаконным путем, и многие другие. Пышным цветом расцвела коррупция среди служащих, в том числе и высокопоставленных, государственного управленческого аппарата и органов местного самоуправления. Особую опасность приобрела организованная и профессиональная преступность.
Таким образом, необходимость в принятии нового Уголовного кодекса объяснялась пробельностью и криминогенностью УК РСФСР 1960 г. Конечно, мы не застрахованы ни от появления новых общественных отношений, которые законодатель не мог предугадать, ни от изначальной недооценки им повышенной общественной опасности некоторых деяний. Об этом красноречиво свидетельствуют многие (но, конечно, не все) изменения, появившиеся в УК РФ за десять лет его существования. Процесс этот объективный, вполне предсказуемый.
На основании вышеизложенного представляется возможным и необходимым сделать несколько важных выводов.
Во-первых, можно с уверенностью сказать, что совершенствование правовых норм в соответствии с объективно возникающими потребностями составляет одну из важнейших закономерностей поступательного развития уголовного законодательства и — как следствие, актуальнейшую проблему уголовно-правовой доктрины.
Во-вторых, процесс совершенствования действующего УК РФ также будет продолжаться, ибо практика ставит, и будет ставить проблемы его применения, меняющаяся преступность обяжет оперативно реагировать на нее уголовно-правовыми средствами.
В-третьих, процесс развития уголовного законодательства непрерывен и непреходящ.
§ 2. Пробел как следствие несовершенства законодательной техники
Особым видом пробелов, которые всегда выделялись теоретиками права, являются т.н. «технические» пробелы. Такой пробел существует, когда законодателю не удалось предусмотреть то, что он должен был предусмотреть, если это было бы технически возможно вообще при применении права.
Множество причин возникновения и существования пробелов в «письменном» праве юристы связывают с вопросами законодательной техники, особенно большое внимание этой стороне проблемы уделяется в работах юристов континентальной системы права.
Подчеркивается невозможность даже для самого искусного законодателя всегда правильно выразить свою мысль, точно отразить в словах нормативного акта то, что он имел в виду. Язык закона общий, в нем не всегда возможно отразить частности, которые, однако, могут оказать существенное влияние на решение того или иного вопроса, кроме того, отмечается недостаточная квалификация создателей закона, их небрежность, невнимательность при разработке закона.
Современная теория права рассматривает законодательную технику как систему правил и приемов наиболее рациональной организации и логически последовательного формулирования законов (и подзаконных актов) в соответствии с их сущностью и содержанием[313]
.