Проблема дня

– А мне бы так хотелось, чтобы это было не так. Он очаровательный малый, но, боюсь, мне придется бросить его. Ведь не могу же я всю жизнь притворяться, будто меня интересуют только автомоторы. Всему же есть предел. Хотя для разъездов по округе он бывает весьма полезен – он всегда готов меня подвезти.

– Леди Бикл заинтересовалась покупкой такого автомотора, как наш, – заметила я. – Похоже, она не хочет слишком уж зависеть от шофера своего мужа.

– Пожалуй, это неплохая мысль. Когда я была помоложе, я разъезжала на велосипеде, но в этом богоспасаемом городе куда ни поедешь, приходится взбираться в гору. Выезжая куда-нибудь, ты думаешь: «Черт бы побрал этот дурацкий холм. Но ничего, можно будет поехать под гору хотя бы по дороге домой». Однако, когда приходит время возвращаться домой, оказывается, что обратный путь тоже ведет в гору. Можно подумать, что это какая-то неопубликованная глава из «Приключений Алисы в Стране чудес», в которой все дороги ведут только в гору и говорящий барсук сообщает, что это потому, что жизнь есть борьба или что-то в этом духе. Так что мне определенно не помешал бы мой собственный мотор.

– Мне кажется, леди Хардкасл подумывает о том, чтобы заменить этот другим, так что, возможно, скоро его можно будет купить. Правда, думаю, чтобы приобрести его, вам придется выдержать конкуренцию с леди Бикл.

– С Джорджи Бикл, да? По-моему, эта женщина не так проста, как кажется на первый взгляд. А что о ней думаете вы?

Мне пришлось немного подумать. Что же я о ней думала?

– Честно? – спросила я.

– Да, совершенно честно. Забудьте обо все этой почтительности и об этом вашем: «Да, миледи» и скажите, что вы о ней думаете на самом деле. Дальше меня это не пойдет.

– Когда я познакомилась с леди Хардкасл, она была того же возраста, что и леди Бикл сейчас – ей было лет двадцать семь – двадцать восемь. Так что леди Бикл очень напоминает мне молодую леди Хардкасл. Тот же самый озорной нрав, та же самая непочтительность, то же упрямое стремление поступать по-своему, чем бы это ни грозило. Возможно, леди Хардкасл была лучше образованна, и у нее было больше возможностей блеснуть своими талантами, но я определенно вижу сходство между одной и другой.

– Стало быть, вы с одобрением относитесь к леди Бикл?

– Да, с полным. Ко всему прочему она еще и добра и полна сострадания – ей совсем не безразлично, что будет с Лиззи Уоррел, а все ее озорство и непокорство отданы служению правому делу. Мир был бы куда лучше, если бы в нем было больше таких людей, как леди Хардкасл и леди Бикл.

– Хм-м, – протянула мисс Коудл. – Может быть, и так. Вы ей доверяете?

Я опять задумалась.

– Да, – ответила я наконец. – Да, вполне.

– Думаю, я тоже ей верю, – сказала мисс Коудл. – А как насчет мисс Беатрис Челленджер, старой девы и участницы турнира за Кубок Посредственности среди бездарей западных графств?

Я рассмеялась.

– Да, она немного скучновата, – согласилась я. – Но, по-моему, она тоже предана делу борьбы за права женщин.

– А ей вы доверяете?

– Мне не приходило в голову задаваться этим вопросом, – отвечала я. – Она не давала мне поводов ей не доверять.

– Хм-м. А я-то думала, что искусству дипломатии обучалась только ваша хозяйка.

– А что о ней думаете вы? – спросила я. – Вы ей доверяете?

– Я взяла себе за правило никогда никому не доверять. Но в ней есть нечто такое – хотя она и недалекая, мне всегда казалось, что в ней чувствуется какая-то хитреца.

– А вам не кажется, что дело просто-напросто в ваших собственных предрассудках? – спросила я. – Вы не можете поверить, что в голове под этой ее немодной шляпой имеется так мало мыслей, вот вам и чудится, будто в ней зреют заговоры и козни. Вполне может статься, что она просто заурядна и тупа.

– Может быть, – сказала она. – Может быть. А что вы скажете о сеньорите Марисоль Рохас из Чили?

– Она странная, – ответила я. – Она умна, и у нее, как я слышала, вспыльчивый нрав. Думаю, он начинал проявляться, когда Челленджер завела эту свою песню об иностранцах. Собственно, если вдуматься, в этой стычке было немало странного. Возможно, эта Челленджер и в самом деле не так проста, какой кажется. Но Марисоль…. По-моему, с ней все в порядке.

– Наверное, так оно и есть. Думаю, на меня начинает действовать этот блокнот. Подозревать можно всех.

– Значит, вы ее подозреваете? – спросила я.

– Да нет. Возможно, в глубине души я такая же шовинистка, как эта Челленджер. Всем тем, кто не имеет счастья быть подданным Империи, нельзя доверять, и все такое. Мне бы не хотелось думать, что я такая же, как она, но почем знать, что таится в твоем подсознании.

– Вы читали доктора Фрейда?

– Вообще-то да, – ответила она. – А вы?

– С грехом пополам читаю сейчас.

– Ну-ну. Вы тоже совсем не так просты, как кажется на первый взгляд. Да, кстати, мы уже приехали. Заезжайте на Смолл-стрит, и мы сможем припарковаться у самого входа.

Я так и сделала.

– А у нас не может появиться нужда поспешно смыться? – осведомилась я.