Проблема идеального

При теоретическом осмыслении диалектики материального и идеального одним из наиболее важных является вопрос о соотношении природного и социального в продуктах труда и человеческой деятельности вообще. Как мы видели, расширительная трактовка идеального, создающая теоретически недопустимую диффузию понятий объективной реальности и субъективной реальности, имеет своим истоком такое слишком жесткое разделение природного и социального, при котором идеальное ни в каком отношении не связано с природным, абсолютно отделено от него и во всех отношениях связано только с социальным. Тогда возникает видимость логической предпосылки для определения природного как материального, а социального как идеального (см. [92, с. 146]). Последнее определение не выступает, правда, столь отчетливо. Его суть выражается в крайне абстрактной форме, нивелирующей различия между утверждениями «идеальное есть социальное» и «социальное есть идеальное». В результате же выходит, что объективная реальность социальной жизни противопоставляется категории материального, а категория идеального обозначает социальную вещность, предметный мир социума, созданный человеческой деятельностью. Однако такое употребление категорий материального и идеального несостоятельно. Категория материального обозначает всякую объективную реальность — и природную, и социальную. Категория же идеального обозначает всякую субъективную реальность, независимо от того, обусловлена ли она созерцанием звездного неба или распредмечиванием некой социальной вещности. Все социальные предметы «содержательны», но это не дает основания утверждать, что они имеют «идеальную форму» существования. В равной степени неправомерно путем незаметных трансформаций переходить от утверждения об «идеальности» предмета по его происхождению (поскольку он есть воплощенность цели, мысленного плана и т.п.) к утверждению, что предмет идеален по форме своего социального бытия, а отсюда выводить идеальность как свойство предмета.

«Идеальность, — по словам Э. В. Ильенкова, — есть характеристика вещей, но не их естественно-природной определенности, а той определенности, которой они обязаны труду... Идеальная форма — это форма вещи, созданная общественно-человеческим трудом, или, наоборот, форма труда, осуществленная в веществе природы, «воплощенная» в нем, «отчужденная» в нем, «реализованная» в нем и потому представшая перед самим творцом как форма вещи...» (курсив наш. —Д Д.) [92, с. 157]. Здесь идеальное весьма трудно отличить от материального. Слишком жесткое рассечение природного и социального приводит в итоге к размыву границы между материальным и идеальным.

В действительности, однако, «форма вещи, созданная общественно-человеческим трудом» и присущая самой вещи, неотделима от нее — это объективная реальность и, следовательно, материальная, а не идеальная форма. Не только в своей природной, но и в своей социальной определенности всякая вещь материальна, а не идеальна.

Эти вопросы были основательно рассмотрены В. С. Барулиным. В результате тщательного анализа текстов произведений классиков марксизма, особенно К. Маркса, он выявляет тот спектр значений, который связывается в них с категорией материального (в противовес категории идеального). Особое внимание уделяется при этом анализу соотношения природного и социального в продуктах трудовой деятельности. Приведем основные заключения В. С. Барулина, с которыми мы целиком согласны: «Воплощение идеального в вещах и предметах, по К Марксу, не меняет их материальной природы» [26, с. 23]. «К. Маркс допускает, что характеристика вещи как материальной, отражающая ее природное бытие во всей его конкретности, не является единственной, универсальной, всеобъемлющей. Философская характеристика вещи как объективной реальности предполагает и иной подход, такой, когда вскрывается бытие вещи, «не имеющее ничего общего с его телесной реальностью». Это и есть социальный способ существования вещи, ее общественное бытие» [26, с. 25—26, 23, 24, 32 идр.].

Нельзя сводить материальное в товаре только к его вещественно-природной характеристике. В противном случае «стоимость, противополагаясь веществу природы, тем самым противополагается материальному в вещах и предметах. Чем же является сама стоимость? Антиматерией? Духом? Идеей? Фикцией? Нет, конечно. Но чтобы исключить такой вывод, необходимо признать, что стоимость, являясь объективно существующим феноменом, вместе с тем есть модификация объективной реальности, отличной от материальности, которая воплощается в конкретном, естественном теле вещи» [26, с. 27]. Говоря проще, нельзя называть стоимость идеальной, ибо она есть объективная реальность; но это социальная, а не просто природная объективная реальность.