Проблема Спинозы

Месяцы шли, и Альфред осознавал, что недооценил Гитлера. Это был человек, обладавший значительным интеллектом, самоучка, который жадно поглощал книги, легко удерживая в памяти информацию, и проницательно оценивал изобразительное искусство и музыку Вагнера. Правда, при всем при том, в результате отсутствия систематического университетского образования основа его знаний была неравномерной, и в ней то и дело разверзались бездны невежества. Альфред изо всех сил пытался заполнить их, но это была непростая задача. Гордыня Гитлера была столь сильна, что у Альфреда никогда не получалось прямо порекомендовать ему прочесть ту или иную книгу. Пришлось научиться наставлять его окольными путями. Так, Альфред заметил, что стоило ему заговорить, скажем, о Шиллере – и через несколько дней Гитлер уже мог пространно обсуждать – с «непоколебимой уверенностью» – шиллеровские драматические произведения.

Однажды весенним утром 1922 года Дитрих Эккарт подошел к двери кабинета Альфреда, несколько мгновений смотрел сквозь стеклянную панель на своего воспитанника, поглощенного редактированием какого-то рассказа, потом, покачав головой, постучал по стеклу и поманил Альфреда к себе в кабинет. Там он указал ему на стул.

– Я должен тебе кое-что сказать – и, ради всего святого, Альфред, перестань так психовать! Ты отлично справляешься. Я совершенно удовлетворен твоим усердием. Если что, я бы порекомендовал тебе чуть меньше рвения, чуть больше пива и намного больше дружеского трепа. Чрезмерное трудолюбие – это не всегда добродетель. Но об этом в другой раз… Послушай, ты становишься ценным кадром для нашей партии, и я хочу ускорить твое продвижение. Согласишься ли ты с тем, что редакторы, которые публикуют то, что хорошо знают, имеют веское преимущество?

– Разумеется, – Альфред старался удерживать на лице улыбку, но никак не мог понять, что же последует дальше. Эккарт был совершенно непредсказуем.

– Тебе много приходилось ездить по Европе?

– Очень мало.

– И как же ты можешь писать о наших врагах, не видав их собственными глазами? Хороший воин порой должен делать паузу в сражениях, чтобы заточить свое оружие. Разве нет?

– Я не спорю, – осторожно согласился Альфред.

– Тогда иди и собирай чемоданы. Твой рейс на Париж отправляется через три часа.

– Париж? Рейс? Через три часа?!

– Да, у Дмитрия Попова, одного из крупнейших русских спонсоров партии, назначена там важная деловая встреча. Он улетает сегодня с двумя приятелями и согласился собирать для нас пожертвования среди тамошней эмигрантской белогвардейской общины. Попов летит на одном из новейших «Юнкерсов F-13», в котором есть места для четырех пассажиров. Я планировал сопровождать его, но дурацкая боль в груди, замучившая меня вчера, сделала поездку невозможной. Мой врач и жена запрещают мне лететь. Я хочу, чтобы ты поехал вместо меня.

– Мне прискорбно слышать о вашей болезни, герр Эккарт. И если врач рекомендует вам покой, то мне не следовало бы оставлять вас одного на следующие два выпуска…

– Доктор ничего не говорил о покое! Он просто осторожничает, поскольку мало знает о воздействии полетов на такого рода состояние. Выпуски уже почти составлены. Я о них позабочусь. Поезжай в Париж!

– А чем мне там заниматься?

– Я хочу, чтобы ты сопровождал герра Попова, когда он будет встречаться с потенциальными спонсорами. Если он пожелает, будешь сам готовить для них ознакомительную информацию о партии. Пора тебе учиться говорить с богатыми людьми. После этого поедешь домой на поезде, никуда не торопясь. Отведи на это целую неделю или дней десять. Чувствуй себя свободным человеком. Поезжай куда заблагорассудится и просто наблюдай. Смотри, как наши враги празднуют версальский договор. Делай заметки. Все, что ты увидишь, будет полезно для газеты. Кстати, герр Попов, помимо прочего, согласился щедро снабдить тебя французскими франками. Они тебе пригодятся. Немецкие марки за границей почти ничего не стоят из-за инфляции. Да и здесь они почти обесценились.

– Буханка хлеба с каждым днем дороже, – согласно вздохнул Альфред.

– Именно. И я сейчас пишу заметку для следующего выпуска о том, почему мы вынуждены снова повысить цену на газету.

* * *

При взлете Альфред крепко вцепился в подлокотники своего кресла и стал смотреть в иллюминатор на Мюнхен, с каждой секундой становившийся все меньше и меньше. Забавляясь испугом Альфреда, герр Попов, сияя золотыми коронками, прокричал сквозь рев моторов:

– В первый раз летите?