Проблески золотого детства

Я помню много ситуаций, когда только эти слова могли безгранично помочь мне, но они так унизительны. Это не эго, помните. Эгоист всегда просит об этом, на самом деле, более того, потому что он не обыкновенный человек, с ним надо считаться первым. Действительно простой человек не может попросить об этом - на самом деле, он откажется от любого внимания, даже если оно ему предлагается.

Я учился в университете, был бедным студентом. Я поступил в университет, работая на разных работах. И вновь, просто по стечению обстоятельств, я принял участие в общенациональных межуниверситетских дебатах. Один из судей, который теперь является главой департамента философии в Аллахабадском университете, С.С. Рой, просто влюбился в меня. И то же самое произошло и с моей стороны.

Он дал мне девяносто девять баллов из ста — он был одним из судей на этих дебатах - естественно, я выиграл. Это были очень важные дебаты, потому что победитель отправлялся в трехмесячное путешествие по Ближнему Востоку как правительственный гость. С ним обращались почти как с послом. Это была прекрасная возможность.

С.С. Рой поставил мне девяносто девять из ста, а всем остальным поставил ноль - просто чтобы быть уверенным, что я выиграю. Позже я спросил его: «Почему вы были так неравнодушны ко мне?»

Он сказал: «В то мгновение, когда я посмотрел в твои глаза, я стал загипнотизированным. Моя жена тоже говорит, что я загипнотизирован тобой, иначе, как бы я так поступил? Если кто-нибудь увидит твой листок, то он увидит, что пристрастность была явной: одному из участников девяносто девять из ста, а дюжине других — ноль!»

Я сказал: «Нет, я не спросил, почему вы дали мне девяносто девять процентов, это вопрос вашей жены. Возможно, его могут задать и другие. Я пришел, чтобы спросить вас, почему вы не поставили мне сто процентов?»

На мгновение он ошеломленно смотрел на меня. Потом он начал смеяться и сказал: «Я был одним из учеников Масты Бабы. Он был прав, когда сказал мне: «Если ты увидишь этого человека, я тебе не понадоблюсь». И Маста Баба сказал мне это почти за два или три года до того, как исчез. Теперь я могу правдиво сказать, что я не был загипнотизирован: просто твои глаза напомнили мне его глаза. Я также видел Пагал Бабу, и странно, что твои глаза почти такие же. Как так получается, я не знаю».

Я сказал: «Дело не в глазах, дело в прозрачности, которая делает их похожими. Я счастлив, что напомнил тебе о Пагал Бабе и Маста Бабе по причине, которая является для меня высшей наградой в мире — что в моих глазах ты увидел что-то похожее. Теперь мне не о чем спросить у тебя, за исключением одного: «Почему не сто процентов?»

Он сказал: «Я бедный профессор. Если бы я поставил тебе сто процентов, а всем остальным ноль, создалось бы впечатление, что я был несправедлив. Я справедлив, но кто может понять? Где мне найти Маста Бабу и Пагал Бабу, чтобы они поняли? Я поставил тебе девяносто девять процентов только из-за своей трусости».

Я любил этого человека, потому что он мог просто сказать, что он был трусом, хотя в самом деле он совершил не трусливый поступок, какую бы разницу имел один процент? Девяносто девять процентов одному

человеку и ноль процентов всем остальным — это одно и то же. Он мог поставить мне сто процентов и даже больше.

Но эти дебаты, и его воспоминание о Пагал Бабе и Маста Бабе, бы ли причиной того, что я остался в университете Сагара. В то время он был там. Я сказал: «Если я буду аспирантом, го хочу быть под вашим руководством».

Это было желание Пагал Бабы и также Маста Бабы, что я должен готовиться на случаи нужды. Я никогда ни в чем не нуждался. Я не только ни в чем не нуждался, по я постоянно получал все вокруг. Поэтому я говорю вам, что все пошло верно с самого начала.

С.С. Рой был одним из моих самых любимых преподавателей по простой причине, что он мог попросить меня подняться перед классом и объяснить то, что он сам не мог понять. И мне приходилось делать это. Однажды я сказал ему: «Рой Сахиб», — так я обычно называл его, — «не хорошо, что вы спрашиваете меня, вашего студента».

Он сказал: «Если Пагал Баба мог прикоснуться к твоим ногам, и если Маста Баба мог не только прикасаться к твоим ногам, но и выполнял каждое твое разумное и неразумное желание», — а я был всегда неразумным, просто иррациональным, — «тогда почему я не могу попросить? Я всего лишь маленький человек».

Я знал сотки преподающих профессоров, как коллег и знакомых, но С.С. Рой стоит особняком. Он был такой подлинный, что вы не нашли бы больше подлинности ни в каком другом преподавателе. И он так любил то, что я говорил, что цитировал меня в своих лекциях - и не только цитировал, но и указывал, что это мои слова. Конечно, другие студенты завидовали. Даже другие профессора философского факультета завидовали.. Вы будете удивлены, узнав, что завидовала даже его жена.