Пробуждение. От лица парней

С моим Драконьим зрением было так легко определять следы на земле, заметить следы существ, которые убежали, пока мы сражались с их собратьями. Их было трое, следы лишь изредка попадались на глаза на небольшой поляне между деревьями, но этого было более чем достаточно, чтобы я мог продолжать охоту.

— Давай, Дариус, шевели задницей. Я знаю, что ты можешь лететь быстрее, чем сейчас, — дразнил меня Лэнс сзади, и я с рычанием расправил крылья, отвечая на его вызов, и рванул в небо, пока он выкрикивал указания, чтобы сохранить мой курс.

— Я слышу их! — позвал Лэнс, явно используя свой дар, чтобы тоже их отследить. — В той роще справа.

Мой взгляд остановился на деревьях, которые он указал, и огонь разгорелся в моей груди с такой силой, что я почувствовал, как зазвенела моя чешуя и нагрелась кожа.

Я сделал один круг, опустился ниже и издал рев, который высвободил мой огонь на деревья и сжег в великолепном пламени, которое мгновенно сожрало все на своем пути.

Крики нимф, прятавшихся под нами, были музыкой для моих ушей, когда мой огонь поглотил их, и я снова зарычал, снова кружа над деревьями, ожидая, пока пламя угаснет.

Мы тяжело приземлились среди тлеющих веток и падающего пепла, мои когти впились в грязь у наших ног, когда я остановился. На мгновение мы замерли, прислушиваясь к звукам трескающихся веток и тающего снега, но среди деревьев не было ничего, что могло бы броситься нам в глаза. Нимфы погибли под силой моих даров, и мы остались одни в пустошах.

— Ловко, старик. — Орион спрыгнул с моей спины, его сапоги погрузились в грязь, когда он зашагал прочь от меня, а я вернулся в форму фейри в центре выжженного кольца среди деревьев.

Мои босые ноги погрузились в грязь, и я скривился от этого ощущения, глядя вверх на все еще горящие угли, которые пытались укорениться в деревьях, окружавших нас, а с неба падала смесь пепла и снега, пачкая мою кожу.

— Ты нашел? — спросил я, когда Лэнс пригнулся, что-то поднял и посмотрел на это, а затем вернулся ко мне.

— Я нашел, — подтвердил он, бросая мне рюкзак, чтобы я снова мог одеться.

— Что это? — спросил я, натягивая джинсы, дрожа от холодного воздуха, ласкающего мою разгоряченную плоть.

— Какой-то амулет, — сказал он, перевернув золотой предмет в руках и протянув его мне для оценки.

Дракон во мне поднял голову от перспективы сокровищ, но вместо пьянящей потребности завладеть ими, которая была бы моей обычной инстинктивной реакцией на любой блестящий, ценный предмет такого рода, зверь во мне отпрянул.

— Он старый, — пробурчал я, заставляя себя взять его и перевернуть, обнаружив выцветшие символы, выгравированные на его обратной стороне. — Как минимум, семь или восемь веков, — золото потускнело и поблекло от многочисленных прикосновений за все эти годы, но в нем было что-то еще. Что-то гноящееся в его сердцевине, что говорило о тьме внутри него и тенях, которые Лэнс смог почувствовать, цепляясь за него. — Есть идеи, зачем он им понадобился?

— Может быть, он помог им овладеть большим количеством теней? — предположил Лэнс, хотя и не был уверен. — В любом случае, думаю, его лучше уничтожить.

— Согласен, — я вытянул его перед собой и отогнал желание швырнуть эту чертову штуку так далеко, как только смогу, когда меня омыла леденящая тьма его силы. — Отойди.

Лэнс сделал то, что я приказал, отступил на несколько шагов и создал вокруг себя воздушный щит в ожидании моей силы.

Когда я убедился, что он в безопасности, я сжал амулет в кулаке и начал изливать огонь Дракона из ладони в концентрированный шар энергии.

Мои пальцы сжались вокруг золота, пока оно раскалялось в моей руке, а зубы заскрипели от мерзкого ощущения теней, которые боролись и извивались против силы моего дара. Но я не отпускал его, с рычанием направляя все больше и больше своей силы на раскаленнее, скрежеща зубами от решимости, пока он боролся против моей воли, словно у этой твари были свои собственные желания.

Пронзительный крик раздался внутри моего черепа, и тени начали грызть мою руку, моя плоть лопалась и трескалась под призрачными клыками, а я продолжал сжигать их всеми силами.

Я опустился на одно колено, когда на меня накатила усталость, и я боролся изо всех сил, чтобы продолжать вливать огонь Дракона в леденящую тьму, скопившуюся в моей руке.

Наконец, с глухим звуком золото расплавилось, и расплавленная жидкость растеклась в моей руке, а огонь стал бороться за то, чтобы уничтожить его и все, что в нем содержалось.

Тени закричали громче, пытаясь вырваться из моего огня, но я держал их в своей хватке, и им некуда было деваться.

Как раз в тот момент, когда последние из них были готовы исчезнуть, мой огонь погас, и я выругался, когда жар спал с моей плоти, а один, одинокий листок тьмы пробился в порезы на моей руке и нырнул под кожу.

Болезненный звук пронесся мимо моих губ за мгновение до того, как за ним последовал стон наслаждения, и меня потянуло в темноту, где затаились тени, и их царство казалось намного ближе, чем когда-либо прежде.