Пробуждение. От лица парней

Лайонелу пришлось явиться, чтобы все уладить. Он притащил меня в кабинет Элейн и отругал, как непослушного ребенка, в то время как директриса мило беседовала с ним. Ей нравились сильные фейри, она всегда подлизывалась к тому, кто обладал наибольшей властью в комнате, поэтому сейчас она подлизывалась к Вега. Я догадался, что она сделала несколько новых ставок на то, кто займет трон. В любом случае, она позволила мне остаться, и Лайонел заставил меня играть роль профессора в меру своих возможностей. Это означало, что худшая часть моего гнева в эти дни жила внутри меня, а не снаружи. Но никто никогда не говорил, что я должен преподавать с улыбкой на лице, поэтому каждый маленький засранец в этом месте попадал под удар моего гнева, когда я нуждался в отдушине. На самом деле это было довольно терапевтично — ставить болтливых студентов на место. Я честно заработал здесь звание жёсткого учителя, и поскольку у меня теперь не было других целей в жизни, я сосредоточился на повышении планки того, насколько сильно я могу заставить учеников презирать меня. Можно сказать, что это приносило мне какое-то удовлетворение от работы.

— Ты можешь быть таким же гибким, как я, если поработаешь над этим, Лэнси, — Вошер наклонился так, что его задница оказалась в воздухе, и начал раскачивать ее влево-вправо.

— Как бы это ни было заманчиво, я думаю, я пас, Брайан, — сухо сказал я. — Спандекс мне не к лицу.

Он выпрямился, положил руки на бедра, делая выпад, и, клянусь луной, его член уставился на меня сквозь этот материал. И он дергался.

— Ты всегда можешь заниматься этим голышом. Я часто купаю свои ягодицы в солнечных лучах. Ты можешь присоединиться ко мне для нескольких длинных, жестких выпадов, как эти, и почувствовать, как твой низко висящий плод греется в лучах нашего материнского солнца.

— Мне и так хорошо, — сказал я, борясь с гримасой. — Я лучше пойду на занятия.

В любом месте лучше, чем здесь.

— Конечно! Наслаждайся уроком. Надеюсь, эти Вега не будут тебя доставать своими мокрыми пятнами.

— Что? — выпалил я.

— О, прости, это во мне говорит старый жаргон водных Элементалей, — он махнул на меня рукой. — Я называю сильные стороны своих учеников их мокрыми пятнами. Если они не справляются, я отмечаю их как сухие, затем сырые, влажные, мокрые, вплоть до фонтанирующих, как водопад. Это милая маленькая скользящая шкала предназначена строго для моих записей. Мне не терпится увидеть, насколько мокрые девочки Вега.

— Я действительно думаю, что тебе следует использовать другую терминологию, — сказал я, сморщив нос.

Он что, издевался надо мной с этим дерьмом? Я видел, как профессора уволили отсюда за то, что он напитал воздухом тонущую девушку в озере, вдохнув его прямо в ее рот с помощью своей магии воздуха. То есть да, он мог использовать руку, потому что какого хрена? Но это все равно казалось экстремальным. Правила о запрете отношений между учениками и учителями были очень четкими, и даже слова, наводящие на размышления, могли привести к серьезным неприятностям. Но, клянусь, Вошеру все сходило с рук только потому, что он заставлял Нову кончать по ночам. Может, он и был мерзким, но он был довольно сильным парнем, и я полагаю, что его сила Сирены способствовала тому, что она не сопротивлялась ему.

— С чего бы это? — засмеялся он. — Моя шкала влажности просто замечательная. У меня даже есть символы для каждого мокрого местечка, хочешь посмотреть?

Я бы в буквальном смысле предпочел раскроить себе череп и позволить воронам полакомиться моими мозгами.

— Мне нужно идти на занятия.

Я уже серьезно опаздывал. Не то, чтобы я всегда приходил вовремя, поскольку мне нравилось раздвигать маленькие границы Лайонела, которые он установил для меня в этой школе. Я был абсолютным минимумом приличного учителя, всегда сидел прямо на границах того, что мне могло сойти с рук, как способ оставаться непокорным, не нарушая никаких правил. Я сомневался, что ему есть до этого дело, поэтому неповиновение не имело никакой цели, кроме как не дать мне сойти с ума от того, что я нахожусь под его каблуком. В сочетании с тем фактом, что я обучал его сына темной магии прямо у него под носом, мне удавалось поддерживать свой уровень настроения чуть выше суицидальной черты. И если это не повод для праздника, тогда я не знаю, что это.

— Хорошо, удачного дня. О, и я пришлю тебе несколько фотографий с моих занятий йогой, чтобы ты смог попробовать несколько движений, — сказал он, но я уже скрылся в доме, дрожь пробежала по моему позвоночнику, пока я молился, чтобы он не прислал мне ничего подобного.

Я поправил рубашку, бессистемно набросил галстук на шею и натянул блейзер, прежде чем вырваться из дома и с помощью магии воздуха перепрыгнуть через Вошера, когда он снова начал сгибаться и разгибаться.

Я пронесся до самого Юпитер-Холла, потом решил, что к черту, и повернул обратно к Сфере, проскочил внутрь и остановился у шведского стола, готовя себе кофе.