Пробуждение силы. Уроки Грузии – для будущего Украины

В детстве я видел в Зугдиди целые подпольные заводы, которые не слишком-то и скрывались. На них производили одежду или разливали «левую» алкогольную продукцию. И за всем этим «смотрели» воры в законе, которых в городе было полно. Они же обеспечивали движение товаров по всему Советскому Союзу, начиная с организации транспорта, безопасности и заканчивая подкупом или запугиванием тех, кто им мешал. Советской власти в городе практически не было. Связанный с ворами в законе директор бумажного комбината лично решал, что построить, какую дорогу отремонтировать, кого посадить, кого выпустить.

Честные стражи порядка были белыми воронами. У моего прадеда, который заведовал кафедрой на юридическом факультете Тбилисского университета, учился офицер милиции, который рассказывал, что все его коллеги связаны с ворами в законе. Однажды ему сожгли дом, и сделали это не воры, а другие милиционеры. В 1975 году его убили. Другому начальнику милиции в 1974-м взорвали дом в Боржоми – это была работа мафии, с которой он не поладил.

В советское время грузинские гаишники жили просто замечательно. У меня был родственник – начальник ГАИ трассы. Это была трасса в восточном регионе Грузии, которая шла на Россию. У простого начальника местной ГАИ был трехэтажный дом с двумя подвальными этажами, огромный автопарк, включая несколько КАМАЗов, огромные земельные угодья. Его знала вся Грузия, как и других начальников ГАИ, потому что это были самые богатые люди в стране. И когда секретарю ЦК нужно было принимать гостей, он звонил начальнику трассы, и тот накрывал стол на несколько сот человек и всем дарил подарки. Это делалось открыто.

До того как стать первым секретарем грузинского ЦК, Шеварднадзе семь лет был министром внутренних дел. После его возвышения милиция обнаглела окончательно. Неудивительно, что в Грузии к ней относились плохо. Единственное, что она сделала хорошего – 9 апреля 1989 года защитила демонстрацию в Тбилиси. Это был первый и последний раз, когда к милиции люди проявили какие-то теплые чувства. Милиция Грузии служила не Советскому Союзу, а самой себе. Она оказалась на стороне общества, потому что тоже не любила начальников из Москвы.

Когда возник конфликт в Цхинвали, в город вошла пузатая милиции и начала стрелять по окнам, но их сразу же выдавили оттуда сепаратистские формирования при поддержке советской армии. Поэтому отряды «Мхедриони», сформированные в конце 80-х – начале 90-х вором в законе Джабой Иоселиани, легко потеснили милицию. На фоне ненавистных милиционеров патриотически настроенные молодые люди, которые умели стрелять и были хоть как-то организованы, смотрелись выигрышно.

Поначалу часть народа возлагала на них какие-то надежды, но мне было понятно, что из этого ничего хорошего не выйдет. «Мхедриони» занялись бандитизмом. В некоторых городах, например в Зугдиди, «Мхедриони» ограбили половину домов, некоторые – по нескольку раз. Они вошли в мой дом в центре Тбилиси, избили деда, забрали все, что было. Когда соседи попытались вызвать милицию, та наотрез отказалась приезжать.

Людей охватило чувство отчаяния. Долго так продолжаться не могло. Шеварднадзе назначил министром внутренних дел Шота Квирая, старого КГБшника, и тот начал наводить порядок самыми брутальными методами. Он собственноручно расстрелял перед телекамерой несколько мародеров из «Мхедриони» почти на глазах у Шеварднадзе: они грабили какой-то дом, Квирая их поймал, выстроил в ряд и расстрелял.

Когда в 1995 году я вернулся в Грузию, то обнаружил, что какие-то преступники, даже не военизированные формирования, захватывают подвалы в домах и открывают там магазины, склады и сауны. Они никого ни о чем не спрашивали: пришли с оружием и захватили. Все боялись протестовать, а я пошел жаловаться в милицию. В отделении милиции мне долго не открывали, смотрели в глазок, а потом меня любезно встретил начальник милиции – он меня знал, я уже был главой юридического комитета парламента. Он пообещал все выяснить. Вечером он позвонил сообщить, что это сделали люди одного вора в законе, и пригласил меня на встречу с ним в его же ресторан. В итоге они выплатили по 1500 долларов компенсации за каждое захваченное помещение.

Сменившего Квираю на посту министра внутренних дел Каху Таргамадзе я первый раз встретил на круглом столе, посвященном проблемам коррупции. Это мероприятие устроила в Тбилиси редакция «Голоса Америки», где я в то время подрабатывал. И когда я сказал, что сейчас вместо «Мхедриони» рэкетом занимается милиция, Таргамадзе ответил, что так и должно быть, что магазинчики и киоски должны их кормить: если ты милиция, то должен сам всех обложить данью и поборами.

Милиция с гражданами не церемонилась. Они подкидывали им наркотики, бывало, людей выбрасывали с шестого этажа здания МВД. Поэтому их все боялись. Суды ничего не решали – они делали то, что им говорила милиция.

В отличие от Украины, в Грузии милиция играла бóльшую роль, чем прокуратура. Так было еще с 1970-х.