Пробуждение цикады

— Он великолепен, как и сама Наири.

Лучше бы Тайкан промолчал! Слышать от него неприкрытую лесть оказалось больно. И настроение улетучилось. Но отменять совместный ужин Анна не стала — её просто необходим был собеседник!

Болтали обо всем — о погоде, о деревьях, о распустившихся вокруг беседки цветах… но только не о произошедшем. И о курсантах не вспоминали. Анна что есть силы вслушивалась в речь инкуба, но понимала только то, что он позволял понимать, не больше.

Утомленная не столько физически, сколько морально, Анна рано пошла спать и заснула, едва коснувшись подушки.

Курсантам тоже позволили отдохнуть до рассвета.

А утром их ждали девяносто столов, расставленных на плацу ровными рядами. От юношей, когда они проходили на свои места, прямо-таки веяло решительностью — для многих сочинение стало последним шансом.

Когда явились король и Наири, хоровое приветствие взметнулось к небесам. Курсанты как один склонили колени и так же слаженно поднялись. А ректор начал длинную, приличествующую случаю речь, состоящую из пафоса и восхвалений. Анна устала, а принимать услужливо подставленную руку короля не хотелось. Прикосновения к нему все еще вызывали брезгливость.

Спас Тайкан. Стоя на коленях, он чуть придвинулся, подставив плечо. Анна благодарно улыбнулась. Недовольные взгляды окружающих она проигнорировала, а на презрительные гримасы некоторых курсантов не обратила внимания.

Когда речь закончилась, Анна с облегчением опустилась в кресло и с интересом стала ждать продолжения. Её уверили, что сегодня обойдется без крови и членовредительства. Ну что может быть более мирным, чем написание сочинения на заданную тему?

Первый Королевский Секретарь выступил вперед, держа в руках резной деревянный поднос. На алой ткани лежал свиток, перехваченный золотой лентой. Ректор почтительно принял задание и отступил.

Шелк развернулся с легким шорохом, и ректор зачитал вслух, громко, так что услышали даже любопытствующие кадеты, пришедшие поддержать старших товарищей:

— Тема, выбранная для итогового сочинения этого года, — "Верность и непреодолимые обстоятельства". Начинайте!

Курсанты уселись. У каждого на столе лежала стопка гербовой бумаги, стояла чернильница и стаканчик с остро заточенными перьями. Преподаватели заскользили между столов, следя, чтобы никто не списывал.

— Сколько это будет продолжаться? — тихо поинтересовалась Анна у Тайкана.

— На сочинение дается шесть часов, моя госпожа.

Шесть часов! Анна почувствовала, как начала кружиться голова. Но Тайкан догадался и сам:

— Если Наири устала, она может удалиться, никто не посмеет её упрекнуть.

— Но косточки мне перемоют… — хмыкнула Анна.

Тайкан не стал её переубеждать.

Вскоре Анне стало жалко курсантов. Над ней и королем держали широкие зонты, слуги старательно работали опахалами, а напитки охладили так, что зубы ломили. А юношам, находящимся на пределе уже несколько дней, не предложили даже воды. Солнце нещадно поливало их непокрытые головы жаром, а ветерок, словно сговорившись с жестоким светилом, умчался на отдых, уступив место духоте.

— Если кому-то плохо станет — экзамен провален? — наклонилась она к самому уху Тайкана.

— Так точно, Наири, — почему-то по-военному ответил он.

— Еще одно испытание на выносливость, — вздохнула Анна. — Сколько же можно?

— Взгляните на своих телохранителей, госпожа, — вместо ответа посоветовал Тайкан.

Рораги изображали статуи. С виду, никто из них не страдал ни от жары, ни от обезвоживания. Словно под кондиционером стояли. Смотря то на одного, то на другого, Анна наткнулась на недовольный взгляд Эйра и отвернулась. Она до сих пор не могла определиться, что чувствует к этому истукану. С одной стороны, такой обман простить нельзя, но с другой… После смерти Лаир капитан остался единственной ниточкой, связывающей Анну с её родным миром. Пока рораг мелькал перед глазами, ощущение стабильности не исчезало.

Эйр замер за троном короля, отслеживая оплошности подчиненных. Но его взгляд постоянно притягивался к Наири. Она шепталась с Тайканом, и телохранитель почувствовал недовольство. Нашла, с кем болтать! И в то же время ему доставляло удовольствие наблюдать за женщиной. Он лично подобрал для неё кресло, помня о больной спине. И подушки, чтобы было удобнее. Но к исходу экзамена Наири все чаще меняла положение, и недовольство чуть искривляло губы в гримасе. Но даже тогда она казалась милой.

Поняв, что думает не о том, Эйр резко отвернулся. Но через мгновение забылся. И встретился с прямым взглядом Наири. Больше он в её сторону не смотрел.

Постепенно плац пустел. Юноши сдавали работы и, поклонившись трону, торопились уйти в казармы. Король встал, только когда последний курсант скрылся из виду.

Предвкушая прохладный душ и ужин, Анна оглядела свиту. Уставшие, потные…

— Отдыхайте сегодня. И не надо торчать под дверьми — караула хватает. Тайкан, ты тоже иди.

18