Пробуждение цикады

Холодная вода падала на голову, била по плечам и спине, стекала по груди к животу, окружала ступни прозрачными течениями… Поначалу её прикосновения приносили удовольствие, прогоняя жар, но через некоторое время кожа покрылась мурашками и Анну начало потряхивать. Постояв еще немного и окончательно замерзнув, она, не вытираясь, закрепила вокруг груди хлопковый саронг. Тонкая ткань тут же впитала воду и облепила тело, перестав скрывать его от любопытных глаз.

Анна не обратила на это внимания — в такую жару любой способ охладиться подойдет. Тем более, что из коттеджа она всех выставила. Так и вышла: мокрая, словно покрытая росой, с разметавшимися по плечам и спине волосами.

И нос к носу столкнулась с Эйром.

Рораг стоял, пожирая её глазами, но почему-то вместо смущения Анна почувствовала злость. Тряхнула головой, позволяя прядям хаотично рассыпаться по плечам и, не торопясь, прошла мимо. Кресло чуть спружинило, мягко принимая её в свои объятия.

— Ты принес послание от короля? — спросила равнодушно, хотя сердце колотилось где-то у горла.

Кадык Эйра дернулся и рораг словно от сна очнулся:

— Н…нет. Я пришел узнать, все ли у вас благополучно и сообщить, что проверка сочинений займет три-четыре дня. По традиции, Его Величество лично этим занимается.

— Хочешь, чтобы я присоединилась? Эйр, ты где? — взмахнула Анна рукой, привлекая внимание.

— О, нет! — спохватился рораг, — Я осмелюсь просить вас о благословении для кадетов. Детям, отрезанным от остального мира, важно знать, что о них заботится кто-то очень сильный.

— Я могу отказаться? — Анна поиграла кончиками узелка, фиксирующего её нехитрую одежду.

— Воля Наири — воля Великой матери, — неестественно ровным голосом ответил Эйр и налил в кубок оранжевую жидкость из кувшина.

— Благодарю! — тут же отняла холодный напиток Анна и залпом выпила, — Хорошо. Так если я не приду, дети решат, что впали в немилость?

— Так решат все в Академии. И не удивятся. После покушения-то.

От сока у Анны заломило зубы, но голова просветлела. Да и выражение лица рорага, уставившегося на её горло позабавило.

— Ты меня придушить хочешь?

— Что? Ох, простите, Наири. Я…

— Ступай. И передай моему секретарю время церемонии.

Эйр поклонился и выскользнул за дверь. Анна тут же подскочила к окну. Рораг шел ровно, словно маршировал, и ни разу не сбился с шага, несмотря на буравящий спину взгляд.

Отойдя подальше, Эйр привалился к стене, приходя в себя. Картина выходящей из душа женщины произвела неожиданное впечатление. Дыхание перехватило и сладко заныло под ребрами. Её движения, взгляд, вид стекающих по шее и груди капель кружил голову, хотелось наплевать на все и совершить что-то… безумное. Но голос, в котором звучало лишь равнодушие, подействовал не хуже ведра ледяной воды.

Отдышавшись, Эйр отправился искать секретаря Наири, глуша непонятную зависть к этому царедворцу.

Церемония прошла спокойно. Анна поймала себя на мысли, что ритуалы, прежде казавшиеся такими сложными, превращаются в рутину. Она даже не всегда следила за своими действиями — тело двигалось само.

Но детишки порадовали. Несмотря на то, что малыши старались вести себя чинно, как и подобает ученикам Академии, полностью успокоиться у них не получало. То шепотки проходили по рядам, то возню устраивали, вызывая у воспитателей бурю праведного гнева.

Но сама Анна сердиться на них не могла. Живые, искренние непоседы так отличались от взрослых! Они были как глоток чистой воды в вонючей трясине придворной жизни. И, когда все закончилось, Анне стало грустно.

— Тайкан? Ты, помнится, предлагал прогуляться?

— Как угодно Наири.

Анна наклонилась, чтобы её глаза оказались на одном уровне с глазами стоящего на коленях инкуба. Ей не нравилась эта безысходность, которая, словно черная воронка, высасывала жизненные силы бывшего рорага. К счастью, ради Анны он иногда приоткрывал створки своего равнодушия, возвращаясь в окружающий мир.

— Наири угодно! И… давай без охраны?

— Невозможно! — тут же встрял в разговор рораг Малого круга. — Наири недавно подверглась опасности, и оставлять госпожу без охраны недопустимо!

— Как я понимаю, Тайкана как телохранителя, вы не рассматриваете.

Рораг промолчал, но по тому, как он старательно стер с лица все эмоции, именно так и было.

— Хорошо. Но можно, вас будет как можно меньше?

Рораг склонил голову:

— Я немедленно доложу о вашем желании Верховному рорагу.

Эйр наотрез отказался уменьшать Малый Круг. На что Анна предупредила, что тогда просто запрется в комнате и откажется выходить. А это негативно скажется на её душевном равновесии. А после того, как рораг сдался, она решила, что шантаж — не всегда отвратительно.

Служанкам запретили следовать за Наири.

— Мне вполне хватит рорагов и Тайкана. Я хочу побыть одна.

Конечно, по мнению Анны, уединением предлагаемые условия назывались весьма относительно. Но если сравнить с обычной толпой, что следовала за ней повсюду, то это казалось почти полным одиночеством.