Пробуждение цикады

Несмотря на то, что в количестве рорагов преимущество предоставили Наири, её охраны оказалось недопустимо мало. Даже рораги короля, что отреклись от него в пользу Воплощения Лилит, не спасли положения. И вечером, несмотря на усталость, король наведался к ней в гости.

— Я понимаю, что вы утомлены. Но разговор не терпит отлагательств. Теперь у вас есть свой собственный штат телохранителей. Правда, он катастрофически мал. Поэтому позвольте предложить вам своих рорагов.

— Разве что-то изменилось? Возле меня и так только ваши лю… инкубы, — исправилась Анна.

— Теперь нет. Те, кто принес сегодня клятву, служат только вам. Они отреклись от прошлого, от былых привязанностей, любви… от всего. Ради вас.

— Звучит не очень, — вздохнула Анна.

— Но так и есть. Кстати, поскольку ваши рораги неопытны, я отдаю вам Эйра. Капитан сумеет превратить этих щенков в боевых псов!

— Эйра? — Анна не знала, обрадовала ли её эта новость, — Он же Верховный Рораг!

— Ничего, пока обойдусь его помощником, — улыбнулся Лартих.

А Эйр только согласно поклонился. По возвращении его ждало много работы.

21

Обратный путь показался невыносимо скучным. Анна маялась, не в силах придумать ничего интересного. Не спасали даже шутки Тайкана или наблюдение за новыми рорагами. Юноши еще не привыкли к своему статусу, и все делали как-то… нарочито. Слишком сильно тянулись по стойке смирно, слишком старательно опускали взгляд, когда к ним обращался король или Наири…

— Ничего, это ненадолго. Но они очень стараются.

— Хон колебался.

— Простите?

— Хон долго думал, к кому подойти на церемонии. Почему он выбрал меня?

— Так вот что вас беспокоит! Так спросите его сами! — рассмеялся Тайкан и отошел от верблюда.

— Эй! Не надо! — Анна высунулась из паланкина.

Горячий ветер взметнул вуаль, заставив нырнуть обратно под защиту полотняных стен. Но Анна успела увидеть, что Тайкан подходит к Хону. И то, как он это делал, ей очень не понравилось.

Но сам Хон примчался через несколько секунд:

— Наири желала меня видеть?

Анна молча смотрела на Тайкана. Тот изо всех сил старался казаться ниже Хона. Опускал голову, не поднимал взгляда… Словно в прошлое вернулся, когда только-только стал выздоравливать.

Новоиспеченный рораг по-своему понял взгляд госпожи.

— Отойди. Наири желает говорить со мной наедине!

Тайкан склонился еще ниже, и отступил.

— Зачем ты его прогнал? — наконец, нашла в себе силы спросить Анна.

— Простите, Наири. Мне показалось…

— Я думала, ты меня лучше знаешь, — из груди вырвался тяжелый вздох, — Но если тебе так удобнее…

— Мне будет удобно все, что доставит Наири удовольствие.

— Тогда запоминай: твоя Наири очень любит, когда с ней честны! — послышался мужской голос.

Анна вздрогнула — к ним, сидя на взмокшем вороном, подъехал Эйр.

Разговаривать сразу расхотелось. Но капитан не уезжал, заставляя коня идти вровень с верблюдом Наири.

Она залюбовалась красивыми движениями лошади. Несмотря на долгий переход, она не подавала ни малейших признаков усталости. Гарцевала, перебирая крепкими ногами, и длинные щетки чуть ли не стелились по песку. Аккуратные ушки не останавливались ни на мгновения, ловя малейшие звуки, а ноздри раздувались, и фырканье казалось таким уютно-домашним!

— Вам нравится Пустельга, Наири?

— Красивая. Можно?

Несмотря на старые травмы, Анне нестерпимо захотелось оседлать эту грациозную кобылу, промчаться, ловя встречный ветер, хоть на мгновение обрести иллюзию полета.

Эйр тут же соскочил на землю.

— Наири…

Белый верблюд вышел из цепочки каравана и остановился. Вожатый уже собрался заставить его лечь, но подошедший с другой стороны Тайкан выдал речитативом:

— Если вы сядете на эту лошадь, Эйр подарит её вам.

Зная уже, что инкуб ничего не советует просто так, Анна улыбнулась капитану:

— Я устала. В другой раз.

И, дождавшись, когда рораг умчится по своим делам, повернулась к Тайкану:

— Рассказывай!

— Наири, рораг не смеет сесть на лошадь, верблюда или слона, на котором изволила ездить Наири. Эйр сам готов подвести вам Пустельгу, но после этого он с ней распрощается. А эта кобыла ему дорога. Он её сам из рожка выкормил, сам вырастил, объездил.

— Спасибо, — Анна на самом деле была благодарна.

— Все-таки хотите прокатиться? В караване есть ваши лошади, только прикажите…

Желание сесть в седло никуда не пропало. Анну не остановила даже неподходящая одежда, а главное — обувь: в сандалиях она могла не просто натереть ногу, но и застрять в стремени. К счастью, служанки обо всем позаботились: как только прозвучал приказ подать Наири верхового коня, девушки принесли сапожки. Удобные, с высоким плотным голенищем. Но без каблука. Увидев седло, Анна поняла, почему: стремя напоминало изукрашенный драгоценными камнями башмачок, так что ноге некуда было соскальзывать.

Белый, по-настоящему белорожденный конь гнул шею и косился на подходящую к нему женщину светлыми глазами. Анна погладила бархатный нос. Конюх тут же передал служанке кусочек сухой лепешки, а та с поклоном вручила её Анне. Мягкие губы осторожно коснулись ладони.

— Как его зовут?