Пробуждение цикады

— Это кобыла, Наири, — конюх передал поводья рорагу и теперь стоял на коленях — госпожа его не отпускала.

— Тогда, как её зовут? — улыбнулась Анна.

— Облако в Небесах.

— Красиво… Облако…

Анна хлопнула кобылу по шее и взялась за высокую луку седла. Один из рорагов тут же бухнулся на четвереньки. Ничему уже не удивляясь, Наири решительно наступила на подставленную спину и села в седло, понимая, что с земли, как раньше, вскочить верхом не получится.

Тело само вспомнило, как лучше себя вести. Но отсутствие практики сказывалось — Анне казалось, что сидит она на шатающейся жердочке, да и мышцы с непривычки сразу стало тянуть. Но отступать не стала.

Работать шенкелем в этом седле оказалось невозможным. Тут пригодился опыт езды в казачьем. Анна чуть тронула бока кобылы пятками и та пошла вперед.

С каждым шагом ехать становилось все удобнее. Осмелев, Анна перевела лошадь на рысь. А потом, убедившись в своих силах, выслала и в галоп.

Эйр скакал справа и чуть сзади, не мешая Анне выбирать направление. Привыкнув к темпу, она чуть повернула голову — их нагоняли рораги Малого круга. Отчего-то стало весело, захотелось вопить от восторга и, пригнувшись к шее Облака, Анна дала волю чувствам. Белая лошадь не мчалась — летела над золотистым песком!

Он взметнулся рассыпающимся столбом. Лошадь захрипела, кувыркнувшись через голову. Анна вылетела из седла и, пролетев пару метров, покатилась по песку. А вскочив, кинулась обратно — к Облаку.

Алое на белом. Кровь, толчками вырывающаяся из перерезанной артерии. И замаранный красным клинок, летящий а грудь.

— В сторону!

Сталь встретилась со сталью, отклонив смертельный удар. Вставшая на дыбы Пустельга, бьющая копытами воздух. Демон, пытающийся смести так не вовремя появившегося на его пути всадника. И взрывающийся песок, выплевывающий новых саритов.

— Уводите Наири! — Эйр не успевал принять боевую форму, и использовал все преимущества, которые могла дать ему лошадь.

Но те, кому он кричал, не могли добраться до своей госпожи — сариты взяли её в кольцо. Лошади падали одна за другой, и некоторые всадники так и не поднялись с покрывающегося кровью песка.

Анна застыла. Она это уже видела! Только вместо солнца тогда пустыню озаряла ухмыляющаяся луна…

— Наири! — виляя, как заяц от борзых, к Анне подскочил Хон.

Правый глаз юноши заливала кровь — бровь рассекли, когда он прорывался к Наири. Но на темном панцире боевого воплощения она не слишком кидалась в глаза. Анна даже не стала задавать глупый вопрос о самочувствии, чтобы не отвлекать рорага.

Эйру, наконец, удалось перекинуться. Пустельга с диким ржанием мчалась к каравану, а оттуда уже летела подмога. Но Анна ускакала далеко, и они не успевали.

— Уноси Наири! — выплюнул Хону Эйр.

Но, вместо того, чтобы подхватить Анну на руки и попытаться улизнуть из окружения, Хон взвыл и упал у её ног. Тело свело судорогой, так что рораг оказался совершенно беззащитен перед подскочившим саритом. Но рядом оказался Ригам. Его кожистые крылья, увенчанные шипами, подняли настоящую бурю, засыпая глаза врага песком.

А Хон тем временем очухался. Анна открыв рот смотрела на его новую ипостась: вместо покрытого панцирной чешуей демона перед ней стояло существо, отдаленно напоминающее лошадь.

Темно- коричневая шкура лоснилась под лучами солнца. Синие глаза стремительно наливались чернотой, и из пасти, сквозь пену, пробивались острые клыки. Хон топнул ногой, и Анна вздрогнула — вокруг венчика лучами расходились шипы. Такие же, только куда длиннее, украшали длинный хвост, напоминающий хвост ящерицы.

Сообразив, что Наири не понимает, Хон мотнул головой. Длинные, загнутые, как у муфлона рога сверкнули сталью.

Анна очнулась и, сама не ожидая от себя такой прыти, взлетела на спину «коня». Хон фыркнул и… помчался.

В таком слаломе Анна еще не участвовала! Хон крутился, вертелся, останавливался, так что всадница то и дело норовила слететь ему через голову, но инкуб каждый раз ухитрялся извернуться так, что она оставалась на спине. Вскоре Анна поняла: её задача — просто усидеть. И она с ней справилась.

Хон умудрился вынести её за пределы боя, и, обогнув сражение по широкой дуге, со всех ног кинулся к каравану. Анна зажмурилась: вместе с ветром в лицо бил песок, словно кожу наждаком сдирали. В висках стучало, а руки, сжимающие гриву, свело судорогой. Так что рорагам, заслонившим Наири, пришлось силой разжимать побелевшие пальцы.

Едва Анна оказалась в безопасности, Хон зашатался и упал. Только в этот раз не было ни судорог, ни плавности «обычного» перевоплощения. Почти не дыша, на земле лежал рораг, так и не сумевший перекинуться обратно.

— Хон!

Анне не позволили даже приблизиться к нему. Оттаскивали в сторону, и она только могла наблюдать, как пена из раскрытого рта впитывается в песок, и мокрая от пота шерсть слиплась в пучки, так что «конь» стал напоминать ежа.

Очнулась, только когда поняла — стоит в чуть в стороне от битвы, в кольце из рорагов, а перед лицом маячит спина короля. В левой руке он сжимал меч, готовый убить любого, кто рискнет сунуться к Наири.