Пробуждение Зодиака

– Браво, Эванджелина. Ты превзошла себя. Ты действительно бессердечная. – Элис не осознавала, что сказала это вслух, пока Эванджелина не вздрогнула и не отступила. Слова Элис каким-то образом смогли задеть холодную и расчетливую королеву вампиров.

– Я чувствую не так, как чувствуют люди, – тихо сказала Эванджелина.

А Элис чувствовала слишком много. Каждая часть ее – смертная и фейри – разлеталась на миллион осколков от боли предательства. Она думала, что закричит. Ей казалось, что она сломается. Хотя Эванджелина убедительно говорила о том, насколько полезны способности Элис для миссии, хотя Элис думала, что наконец нашла свое место, в конце концов она оказалась всего лишь инструментом Эванджелины, который можно использовать и выбросить, как только дело будет сделано.

На одно мгновение, глупое мгновение, Элис подумала, что, возможно, она больше не будет чужой среди наследников. Но Эванджелина и остальные никогда не видели ее равной им – теперь это стало очевидно. Зрение девушки затуманилось от слез разочарования.

И тут двери сокровищницы распахнулись.

– Мне придется попросить вас закончить свой разговор на этом, – сказал король фейри с ледяным спокойствием, – и отойти от того, что принадлежит мне.

– Принадлежит вам? – Голос Эванджелины дрогнул, но она не собиралась пасовать перед лицом опасности. – Эти бронзовые головы принадлежат наследникам воинов зодиака. Их давно было пора вернуть нам.

– Я говорил о своей внучке, – сказал король, – но, учитывая, что эти железяки сейчас находятся в моем владении, твои слова – заблуждение. – Он обратил взгляд к Элис, и она отступила. В его взгляде не было тепла, лишь холодный интерес.

Элис не знала, что думать или как себя чувствовать, стоя лицом к лицу со своим дедом. Мама никогда не рассказывала ей о бабушках и дедушках, кроме того, что они умерли до ее рождения. Она никогда не представляла воссоединение их семьи, и уж точно не такое. Элис едва успела осознать тот факт, что она была упомянута в пророчестве, что ее прикосновения было достаточно, чтобы активировать силу зодиака, а теперь ей предстояло еще как-то уложить в голове, что ее дед, которого она никогда не знала, оказался королем фейри.

– Моя внучка останется здесь, – объявил король, не отрывая взгляд от Элис. Хотя это должно было стать началом слезного и трогательного воссоединения родственников, Элис чувствовала лишь холод внутри. По спине пробежали мурашки. Она никогда не представляла своих дедушек и бабушек в деталях, но все же ей казалось, что дед должен быть мягким и добрым, а не холодным и жестким, как король фейри. – Ты ведь хочешь остаться здесь, не так ли?

Эванджелина и Тристан одновременно сделали шаг вперед, словно намереваясь защитить ее. Глаза Тристана вспыхнули красным, и это было страшно; она поняла, что он без колебаний убьет любого, чтобы защитить их обеих.

– Я… – Элис не знала, что ответить своему деду, и с каждой секундой выражение его лица становилось все жестче. Было очевидно, что он ожидал от нее восторженного согласия. Но как она могла ответить положительно, когда всю свою жизнь знала только мир смертных, когда у нее была целая жизнь в академии «Пяти стихий» и рядом с мамой? У Элис закружилась голова. Да, фейри звали ее к себе во снах уже много лет. Да, часть ее тянулась к этому месту. Но она не могла принять такое важное решение, полагаясь только на инстинкты.

С другой стороны, возможно, для нее не было места и в академии «Пяти стихий»; возможно, ее присутствие там вообще не имело значения. Иначе почему Эванджелина считала ее разменной монетой?

– Головы зодиака, – холодно вмешалась Эванджелина. – Мы не уйдем без них.

Король вздохнул и махнул рукой.

– Это все, что тебя волнует? Эти куски бронзы?

– Когда Летний дворец пал и наши источники силы были украдены, мы, наследники, потеряли все, – сказала Эванджелина, заметно дрожа от ярости. – Как вы смеете называть их кусками бронзы? Десятилетиями эти артефакты хранились в твоем дворце, и ты не чтил их безмерную ценность. Для вас эти головы – красивые безделушки или материальный актив, но для наследников, у которых ты их украл, они бесценны. Они значат все.

– Эванджелина, – прошептал Тристан хриплым голосом, который почти не походил на его обычный, – я не думаю, что лекции сейчас уместны.

Элис заметила, что с Тристаном что-то не так, и на мгновение забыла о предательстве Эванджелины. Его тело дрожало. Его глаза, которые всегда имели золотистые вкрапления, теперь практически сияли этим цветом. Щеки и шею заливал багряный румянец. Очевидный вывод поразил Элис. Неужели? Неужели Тристан превращается в оборотня?

Прежде чем Элис успела что-то сделать или сказать, король фейри обратился к вампирше:

– Еще раз заговоришь со мной с такой наглостью, и это будет последнее, что ты сделаешь, – сказал он, наклонив голову и изучая Эванджелину так, будто никогда не видел ничего подобного. – Нам, фейри, нравится собирать ценные вещи, – продолжил он, словно минуту назад не угрожал расправой, обращаясь к Эванджелине, будто к ребенку. – Это в нашей природе.