Пробужденная страстью

Она смотрела на все эти большие коробки с такой осторожностью, будто в каждой из них находилась бомба замедленного действия. Хотя на самом деле Марни прекрасно знала, что там: наряды, которые она наденет на предстоящее торжество. Она неохотно согласилась сопровождать Леона. И конечно, она понимала, что ее простые дешевые наряды уж точно привлекут к ней всеобщее внимание.

Сердце Марни бешено колотилось, она никак не могла справиться с сумасшедшей тревогой. Но не знала, чем вызвано такое волнение. Возможно, она боялась, что теперь он точно будет чувствовать себя главным в их отношениях. Единственное, что ей было понятно, — между ними стирались невидимые препятствия. Сначала Леон предложил ей отправиться по магазинам самостоятельно, но Марни сразу отказалась, сославшись на аврал. Правда же заключалась в том, что она понятия не имела, с чего начать поиск подходящего наряда. Что, если она выберет что-то совсем немодное, нестильное? Она не представляла, как войдет в магазин, размахивая кредиткой, словно она действительно является частью этого богатого общества.

Марни закусила губу.

Меньше всего на свете ей хотелось бы быть содержанкой.

Возможно, если бы Пэнси прямо сейчас взяла телефон, то они бы пошли за покупками вместе. Сестра в любой обстановке чувствовала себя уверенно. Но ее мобильный не отвечал.

В конце концов Леон объявил, что разберется со всем сам. И не обманул.

Она прошла к примерочной, пытаясь убедить себя в том, что ей не так уж и важно, что именно там, в коробках. Но внезапно она вновь ощутила себя маленькой девочкой, ждущей рождественского чуда. Они с сестрой никогда не получали достойных подарков и однажды перестали надеяться. Даже те родители, которые хотели их удочерить, всегда дарили абсолютную бессмыслицу. Словно не хотели тратиться на детей, которые, возможно, никогда не войдут в их семью.

Леон ждал ее реакции.

Пригнувшись, Марни стала развязывать шелковые ленты на коробках, срывая яркую бумагу.

Она никогда не видела такой красивой одежды — даже на самых богатых клиентах: несколько повседневных платьев, пара тонких блузок и мягких футболок. Бледные джинсы и красиво скроенная юбка, а также кардиган, сандалии и купальники — все с яркими модными аксессуарами. Нижнее белье из тонкого кружева тоже было. Марни прекрасно понимала, что нежная цветовая гамма идеально ей подходит. Она бы и сама выбрала эту одежду, если бы ей довелось прожить другую жизнь.

Главным объектом внимания Марни стало элегантное алое шелковое платье, явно выбранное для церемонии. Это была самая прекрасная вещь, которую она когда-либо видела! Ей просто не терпелось надеть его прямо сейчас.

— Откуда же все это взялось? — улыбнулась Марни. — Добрая фея принесла?

— Стилист привез все сегодня днем.

— Ну да. Почему же она со мной не встретилась? — Марни удивленно приподняла бровь. — Какая проницательная девушка, полностью угадала мой вкус.

— Это мужчина.

— Хорошо. И как же он узнал мой размер?

— Все просто, я сообщил ему все параметры твоей фигуры.

— Откуда ты их знаешь, Леон?

Он медленно улыбнулся:

— Скажем так, я неплохо разбираюсь в размерах.

Марни с трудом подавила жуткий приступ неконтролируемой ревности.

— Думаю, ты одевал бесчисленное количество женщин.

— Нет, — мягко улыбнулся он. — Мне совершенно нетрудно нанять стилиста, который сделает все сам, но по моим рекомендациям.

— И что же ты сказал стилисту обо мне? — спросила она осторожно.

— Что тебе нужны красивые модные вещи, не слишком откровенные, наоборот, подчеркивающие твою природную скромность. И мне очень нравится это твое качество, Марни. Можешь назвать меня старомодным, если хочешь. Скромность и добродетель серьезно недооценивают в современном мире. Хотя я совершенно не понимаю, почему ты порой стесняешься своего потрясающе красивого тела… самого совершенного тела, которое я когда-либо видел в своей жизни.

Марни редко получала комплименты, и она тут же стала судорожно рыться в сумочке, пытаясь скрыть румянец на щеках. Леон представил ее как олицетворение невинности и чистоты, но правда в том, что женщина, с которой он в данный момент общался, — не более чем фикция. Да, в их первую ночь она и правда была девственницей, но он говорил о ней, словно о святой.

Марни опять забеспокоилась, думая о том, к чему идут их так называемые отношения. С тех пор как она согласилась присутствовать на свадьбе, ей стало очевидно, что все неизбежно движется к финалу. Скоро ей придется столкнуться с болью отказа, потому что такой мужчина, как Леон, никогда не будет с ней.

И ведь о том, что рано или поздно сказке наступит конец, было столько знаков! Но Марни к ним не прислушивалась, упорно игнорируя их. Леон прямо рассказал ей о своем болезненном прошлом. Само собой, то, что мать не сказала ему о своей смертельной болезни, он воспринял исключительно как предательство. Сколько боли ему принесла холодность отца и его рабская преданность новой жене!

Неудивительно, что Леон был настроен против брака.

Хотя какое ей вообще было дело до его личной жизни?