Пробуждённая луной

– Что стало с городом? – спрашиваю я, пытаясь разобраться в своих чувствах и понять их.

– Он заброшен, – отвечает Корд.

– То, что не уничтожила ведьма, разрушает время, – говорит другой.

– Странные существа последовали зову бед и несчастий и теперь скрываются в глубинах гор, – шепчет младший. – Их крики эхом разносятся по пустынным залам, их вонь просачивается во все туннели…

– Там небезопасно, – кивает Корд. – Но мы все равно ходим туда каждый день.

– Каждый день, – вторят остальные.

– Мы забираем и сокровища, которые когда-то добыли наши предки. – Он широким жестом обводит пространство вокруг. Все блестит и сверкает. – Все, что ты видишь здесь, – их наследие. Мы храним его. Мы защищаем его.

– И время от времени кое-что продаем, – хихикает повар.

– И довольно хорошо на этом зарабатываем, – радостно говорит младший.

– Почему? – спрашиваю я. – Почему вы продаете то единственное, что у вас от них осталось?

Мужчина рядом со мной смеется:

– А ты – сентиментальная, да?

– Золото – это, конечно, прекрасно и здорово, да и бриллианты – тоже, но ими сыт не будешь, – объясняет Питер. – К чему все это богатство, если больше некому любоваться и восхищаться этими сокровищами? Приличная еда приносит куда больше удовольствия, чем все золото мира.

– Воистину, – говорит охотник на ведьм и поднимает бокал. Остальные следуют его примеру. Звон бокалов, брызги красного вина. Мужчины опрокидывают по второму кубку. Питер приносит новую бочку вина. Последние в своем роде, они веселятся, пьют и едят, пока северный ветер ищет возможности разрушить их дом. Ледяная ведьма знает, что я здесь.

Как долго она продержится?

Я слушаю ее вечный вой.

Она не сдастся.

Я бы не сдалась.

Рука охотника на ведьм ложится мне на плечо.

– Пойдем, – говорит он. – Тебе нужно поспать.

– Зачем? – спрашиваю я, замечая, что стол опустел. Обглоданные кости, опустошенные миски, осиротевшие стулья. Тихо. – Куда они делись?

– Спать пошли, – отвечает он. – Завтра мы уезжаем.

– Ледяная ведьма нас не отпустит.

– У нее нет выбора, – говорит он. – Мы используем скрытый путь.

Я всего лишь вяло киваю. Наверное, он знает.

Усталость. Я чувствую такую усталость. В своей первой жизни я спала редко. Но я едва ли могу вспомнить, что когда-то чувствовала себя настолько разбитой. Это человеческая усталость.

– Пойдем, – повторяет он и ведет меня обратно в комнату с золотой ванной. Кругом одно золото. Он закрывает за собой дверь.

– Где ты будешь спать? – спрашиваю я.

Он садится на широкий подоконник.

– Ложись. Я не буду спать.

Он мне не доверяет. Что бы между нами ни происходило – он мне не доверяет.

Я прижимаюсь к мягкой шкуре белого медведя. От нее исходит его запах. Я боюсь засыпать. Боюсь, что за время сна снова пропущу долгие годы, но все равно стараюсь сомкнуть веки.

«Засыпай! – шепчу я себе. – Ты проснешься завтра. Завтра. Ты проснешься!»

Но страх остается, овладевает моим телом. Страх, человеческий страх.

Я не могу, я просто не могу!

– Я разбужу тебя, – слышу я бормотание охотника на ведьм, и странно убаюканный его словами, затаившийся сон овладевает мной, увлекая в свое темное царство.

Напрасные мечты

В детстве меня мучили кошмары. Каждую ночь. Каждую ночь я, обливаясь холодным потом, вскакивала с подушки. Крича. Плача. Утешающие руки, успокаивающее бормотание. Мы были сестрами. В защитных объятиях Старшей, всегда любившей зиму, я снова погружалась в сон. Так было всегда. Так и должно быть.

Время шло. Мы росли. В какой-то момент кошмары исчезли, и мне больше ничего не снилось.

До сегодняшнего дня.

Кошмары вернулись.

Беги, сердце мое! Беги так далеко, как только можешь!

Мама кричит, пока пламя слизывает обнаженную кожу с ее костей. Запах горелой плоти, едкий дым.

Я не могу дышать! Мне не хватает воздуха!

Внезапно я начинаю кричать, все люди – в огне. Они горят, они все горят.

Нет! Прислушайся к своему сердцу, дорогая! Ты другая! У тебя доброе сердце.

Нет, мама. Совсем нет.

Крик во мне нарастает, пока не остается больше ничего – ничего, что можно было бы сжечь.

– Это сон, это просто сон, – шепчет мне кто-то. – Проснись.

Охотник на ведьм. Его рука касается моего плеча.

Утешение. Тепло.

Я не в деревне. Я больше не маленькая девочка. Мои руки не пылают огнем.

Стон вырывается из моей груди. Рыдая, я цепляюсь за своего врага. Он позволяет мне. Прижавшись к нему, я нахожу безопасность, которую когда-то давала мне Ледяная ведьма, и мое плачущее сердце успокаивается.

Я крепче прижимаюсь к нему лицом. Он – мой враг. Он хочет убить меня.

Так почему его так трудно ненавидеть?

Я отчаянно хочу не быть той, кто я есть. Хочу стать свободной от призраков прошлого и мыслей о мести и быть простой девушкой, в таком доме, как этот, и чтобы он был рядом со мной. Без прошлого, без вины.