Пробуждённая луной

– Я сам был там. Множество раз. Я видел, как смельчаки бросались на шипы, запутывались и были поглощены ежевикой. Живая изгородь съедала кожу с их костей. – Охотник останавливается, его рука сжимается в кулак.

– Как ты нашел способ пройти через изгородь?

Он долго смотрит на меня, борется с собой.

И в этот ужасный момент я знаю правду, до того, как он открывает мне истину:

– Провидица.

Кто, кроме нее, мог принять такое решение? Кто, кроме нее, мог догадаться о последствиях? Из хаоса, что начинает бушевать в голове, выныривает одно слово:

– Почему?

– Пророчество. Оружие. Она поручила мне найти и использовать его.

– Почему? – шепчу я.

Но он как будто не услышал моего вопроса. Да и как он смог бы ответить? Провидица никогда не раскрывает своих истинных намерений. Она пророчествует, читает по картам – и иногда, иногда я думаю, что ее пророчества обусловливают сами себя. В тот момент, когда они произносятся и воспринимаются внимательным слушателем, они исполняются: сами по себе.

– Поэтому я отправился на поиски оружия. Перед живой изгородью осталось всего четверо. Последние жертвы, обреченные на провал.

– Принц и его люди.

Он просто смотрит на меня.

– Они предложили мне золото, и я разрешил им следовать за мной. Как я мог догадаться?.. – Он замолкает, но только для того, чтобы продолжить. – Когда изгородь была побеждена, нас уже ничто не останавливало. Мы нашли башню. Я поднялся первым, пока принц и его слуги ждали у колодца. И нашел тебя.

Я закрываю глаза. Сквозь ресницы пробивается единственная слезинка; ее мокрый след остается на щеке.

– Провидица ничего не сказала о тебе. Она говорила только об оружии. Я начал его искать. Повсюду. В каждой комнате. Принц не выполнил моих указаний: он последовал за мной и увидел тебя. Я велел ему не трогать тебя, но…

Он ненадолго прерывается. Я должна посмотреть на него. Должна понять, что он чувствует, равносильно ли это боли в моем сердце.

– Но он поцеловал тебя, и ты проснулась, – заключает он безэмоционально. – И тогда я понял, что обманули не только тебя, но и меня. Оружия не было. Была только ты. Ты была причиной. Тебя нужно было освободить.

Его последние слова падают зловещими каплями. Черная метка на моей руке горит. Она напоминает о нашей клятве, но Провидица нарушила ее. Она выдала песенку для крыс, она велела убить Колодезную ведьму. И хотя я еще не понимаю, какой главной цели все это служит, тем не менее я знаю, что ее первые шаги были предназначены только для того, чтобы пробудить королеву. Меня. Я – фигура в ее игре. Королева на ее шахматной доске.

– Но я был не прав, – тихо продолжает он. – Меня не обманули, потому что ты и есть оружие.

– Нет! – восклицаю я. – Нет, это не так!

– Не знаю, когда я это осознал. Думаю, еще в лесу, когда северный ветер пытался убить тебя, думаю, уже тогда я это знал. Но только сейчас я понимаю, насколько ты сильна. Как опасна. Я видел Королеву.

– Нет, – шепчу я, отчаянно пытаясь отрицать правду. – Нет, я больше не такая!

– Магия делает тебя жестокой. Ты не просто убиваешь своих сестер – ты заставляешь их страдать. Ты не знаешь милости и пощады.

– Я страдаю вместе с ними! – восклицаю я. – Я вернула Гретхен Ганса, Еве – ее имя.

Он качает головой:

– Только когда магия твоя начинала умирать и твоя сила слабела. Только тогда появлялась милость. Не считая Морской ведьмы – там милости не было.

– Я не такая – больше нет!

– Ты все еще хочешь отомстить? – спокойно спрашивает он. Он дает мне шанс, шанс все отрицать, свернуть с моего пути.

– Тысяча лет, – рычу я голосом Королевы. Зажимаю рот рукой, и глаза в ужасе расширяются. Я подавляю смех Королевы. Подавляю ее, ее гнев и ненависть. – Тысяча лет, а они до сих пор преследуют меня. Они не остановятся, пока я не погибну. Они же Элль… – Я проглатываю колющую боль. – Как могу я забыть все, что произошло, если они не забывают?

Охотник вздыхает. Я слышу его смирение. Решение принято, и я отчаянно ищу правильные слова, чтобы его переубедить.

– Что-то во мне требует возмездия. Но я уже не та Королева, какой была когда-то. Я чувствую все это: раскаяние, страдания, любовь. – Я заламываю руки, делаю шаг к нему, замираю. – Я изменилась. Ты изменил меня. И Элль… – Мой голос срывается. Я пока не могу говорить об Элль. – Что, если магия не вернется? Что, если я никогда не найду ее снова и смогу остаться той, кем являюсь сейчас?

– Этому нет никакой гарантии, – говорит охотник, и я слышу грусть в его голосе. Он медленно приближается, и мое сердце тает от боли.

– Ты хочешь убить их? Тогда я нужна тебе! Я – оружие. – И уже в тот момент, когда слова еще срываются с моих уст, я понимаю, что это правда. Я могу уничтожить их, потому что я – Королева. Потому что я – Зло.

Он мягко качает головой:

– Ты говоришь о раскаянии и все же хочешь пойти со мной? Мой путь – это путь мести. Я буду преследовать их всех. И тебя тоже.

– Почему? – шепчу я.

– Поверь, я не хочу этого делать.

– Тогда не надо, – умоляю я.

– Риск слишком велик, – говорит он. – Ты – это риск.

Слезы собираются у меня в глазах, и мир размывается.