Продаётся мир. Недорого!

Гарт еще раз пожевал сигарету, потом всё же достал её изо рта и выбросил в окно. Покурить сейчас точно не получится, а фильтр уже пропитался слюной и во рту появился неприятный привкус.

— Я в школе уже давно не учился, — пробурчал он себе под нос.

— Ну вспоминай! — Не унималась Лина, — В спирали ДНК есть участки, назначение которых до сих пор не выяснено. Функции они не несут, а какая информация в них записана — неизвестно.

— Ладно-ладно, пусть будет так, — Гарт не был силён в естественных науках, и ему было проще согласиться.

— Вот эта лаборатория занималась тем, что пыталась расшифровать эти участки. И когда им это удалось, их тоже сразу расформировали. Старик же сейчас рассказывал.

Гарт опять кивнул. Он слушал внимательно, но пока с трудом мог уловить логические взаимосвязи рассказа старика. Лине это удавалось куда проще.

— Он рассказал, что общался с руководителем той группы. Который потом исчез. Вообще они все иногда виделись друг с другом и делились наработками. Вполне возможно, что обсуждение идей и давало очередной толчок исследованиям. И во время последней встречи стало известно, что они все добились успеха.

Лина продолжала излагать уже известные факты, пытаясь сложить фрагменты картинки в единое целое.

— И сразу после этого их всех прикрыли. Тот ученый рассказал, что в этих участках скорее всего содержится наша генетическая память. Как у птиц, каждое новое поколение уже владеет, пусть и неосознанно, знаниями своих предков. Они знают, куда улетать осенью, хотя просто не могут этого знать, потому что живут первый год. Это наследие досталось от прошлых поколений.

Гарт хмыкнул.

— Мы что, тоже почти птицы?

— Нет, конечно. Но этот механизм схожий у всех живых организмов. Навыки защиты, самосохранения и тому подобное. Есть еще теория, что у некоторых людей эта память активизируется и она становятся экстрасенсами. Что-то вроде ясновидения. А на деле просто пользуются опытом предков, чтобы предсказать дальнейшее развитие событий.

Теперь уже Гарт переставал понимать Лину, она изъяснялась слишком витиевато. Он покачал головой, а она начала ему объяснять, как нерадивому ученику.

— Ну вот представь. Если ты сейчас резко нажмёшь на тормоза, машина что сделает?

— Как что? Остановится, конечно. И заглохнет, если я скорость не выключу. А допускать этого нельзя, ты сама знаешь, в каком состоянии у нас автопарк. Потом не заведём, и придется толкать.

— Ну вот! — Воскликнула Лина, — А откуда ты это знаешь?

— Потому что такое уже не раз случалось, — пробурчал Гарт, больше для вида показывая своё недовольство: — А какая связь?

— Вот то же самое. Ты знаешь об этом, потому что уже переживал такое раньше. А генетическая память — это наследие многих поколений людей. И информации в них содержится намного больше. Многие сотни жизней. Если несколько десятков поколений людей наблюдали, как после одинаковых событий происходит один и тот же результат, то обладатель активной наследственной памяти уже заранее будет знать результат, даже если события происходят в его жизни в первый раз. А это и называется ясновидением.

Гарт кивнул, теперь стало намного понятнее. Ему нравилось, как Лина приводит примеры. Живой ум позволял объяснить любому человеку довольно сложные вещи.

— Так, что у нас дальше.

Она вновь обратилась к списку.

— Вторая лаборатория занималась врожденными дефектами. Наследственность. С этим всё понятно.

— Ага. Я помню, давно смотрел фильм, где научились еще до рождения исправлять дефекты человека. Там болезни разные, а еще готовили к конкретным видам деятельности. Пианисты с шестью пальцами или пловцы с чрезмерно развитыми лёгкими. Такая фантастика.

Теперь был черёд Лины качать головой.

— В кино это действительно фантастика. А здесь люди вполне серьезно пытались исправить физические дефекты. И опять же, по совпадению — как только они достигли результата, их тоже прикрыли. С последующей подпиской. Хотя на совпадение уже совсем не похоже.

— А третий?

— Вот с ним интереснее всего. Это его называли «Профессор», и его исследования были совсем другими. Он пытался на атомном уровне создать нужные и вполне конкретные цепи ДНК.

— Интересно, для чего. С остальными хотя бы понятно. А зачем создавать искусственные признаки. Генов в мире полно, можно из любого животного взять те, что нужны.

Лина опять вернулась к блокноту.

— Как я поняла, в цепях ДНК можно кодировать информацию. За счет малого размера и сложности структуры они намного более вместительны. Плотность данных куда больше по сравнению с любыми современными носителями информации.

— Как флешка?

Сравнение Гарта было грубым, но как нельзя лучше подходило к теме разговора.

— Да, как флешка. Только компьютером здесь становится сам человек.

Несколько следующих минут они ехали молча. Каждый думал о своём, и тишину в салоне нарушал только шум колес по дороге, да редкие звуки с улицы.

Наконец Лина нарушила молчание.

— Теперь становится ясно, почему лаборатории прикрыли. Исследования довольно перспективные, а результаты нельзя обнародовать. Ни с моральной точки зрения, ни с позиций безопасности.