Продам кота

– Только попробуй. – Игрушку я тем не менее убрала: уж больно вид у Витьки был решительный. – И в мою голову ты больше не залезешь. Даже если тебе очень захочется. Ты меня понял?

– Понял, – вздохнул Витька. И добавил: – Ты все равно ничего не почувствуешь, а я в следующий раз не проболтаюсь… Вика, сказал же, спалю!

– Полить тебя водичкой? – Как Вильгельма когда-то поливала. А что, если на принца действовало, то на этого чудика точно должно.

– Да иди ты!

Витька вздохнул и с блаженной улыбкой устроился на полу у кровати. Я невольно отметила, что на меня он больше не смотрит, хотя время от времени, словно забывшись, искоса все равно поглядывает. И веселится уж очень сильно, даже нарочито.

– Так что там про бомбу?

– Вик, а оно тебе надо? – Витька потер виски, словно у него болела голова. – Серьезно, забудь ты все – легче жить будет.

– Надо.

– Зачем? Если ты беспокоишься о тамошнем мире, так не бойся – Каламит и правда ничего не получит и дальше обычного не продвинется. Расстроится, конечно, может, локальную войнушку замутит, но не более – там к нему все уже привыкли. Сорвалось его мировое господство, даже жаль беднягу. Готовился ведь, наверное, злодейский смех отрабатывал…

– А Вильгельма он убьет. – В этом я не сомневалась.

Витька снова искоса взглянул на меня.

– Ну и что?

– «Ну и что?» – передразнила я. – Тебя это совсем не трогает? Твой друг умрет, а тебе все равно?

Витька не стал спорить, что Вильгельм ему не друг. Он вздохнул – и захлопнулся, как приоткрытый ларец. Не по-настоящему, конечно, но закрылся, спрятался за равнодушную маску, отвернулся.

– Ну хорошо. Вик, нравится тебе быть в белом плаще рядом с таким черным монстром, как я, – пожалуйста. – Он поднялся. – Ну, я тогда пошел?

– Куда пошел? – удивилась я. – Мы еще не договорили.

– А ты ведь больше не станешь со мной разговаривать, – усмехнулся Витька. Мне показалось, горько. – А если станешь, то твой словарный запас сузится до «предателя» и «как ты мог?». А оно мне надо? Нет. Так что да, я пошел.

Догнала я его уже в прихожей – уйти Витька, очевидно, решил на этот раз по-человечески, а не через портал.

– Стой. Почему?

– Почему стой? – удивился Витька.

– Почему ты так делаешь? Серьезно, Вить, я хочу понять. Я не верю, что…

– А ты поверь. Так легче. – Он задумчиво посмотрел на свои ноги в тапочках, потом на мою этажерку у двери – с туфлями. – Мда, это я не подумал. Ладно, тогда…

«Сейчас точно уйдет», – подумала я и, больше не раздумывая, схватила его за плечи и рывком развернула к себе.

– Рассказывай!

Витька коротко взглянул на меня и тут же отвернулся.

– Нечего рассказывать. На тебя теперь не подействует заклинание забвения, значит, я должен молчать. Меньше знаешь, Вика, крепче спишь. Пусти.

Его слабую попытку освободиться я проигнорировала.

– Витя, тебе не кажется, что по твоей милости я уже и так слишком много знаю?

Он молчал. И это, черт возьми, жутко бесило! Кто, спрашивается, втравил меня во все это? Почему именно я? Никого из кошатников поблизости не оказалось?

В общем, я разозлилась, хорошенько тряхнула его и выдохнула:

– Да посмотри же на меня!

Он невольно встретился со мной взглядом и повел плечами. Еще чуть-чуть, и высвободился бы – да я и не держала всерьез. А потом ушел – я ждала, что Витька именно так и поступит.

Но он почему-то застыл, глядя на меня, как зачарованный, здорово напоминая… А потом задрожал.

– Вика, прекрати-и-и, – простонал он наконец. – Отвернись. Пожалуйста!

Что-то с моими глазами, поняла я, отворачиваясь. А потом еле успела схватить Витьку за шиворот, когда он ринулся к входной двери – прямо в тапочках.

– Стоять! А ну объясняй, что со мной не так!

– Все с тобой не так! – бросил Витька и вырвался, но я тут же снова повисла на его плечах.

– Витя! В чем дело?

Он замер. А потом сухим, чужим голосом сказал:

– Вика, пусти, или я буду вынужден сделать тебе больно.

Я опешила.

– Больно?! А что – делай. Мне уже делали – ничего, терпимо. А знаешь что, друг? Ты втравил меня в эту историю – а теперь взад пятки? Молодец! Лезешь мне в голову, решаешь, что мне помнить, что нет, – по какому праву, а? Ты тут всесильный маг, да? Может, привяжешь ко мне веревочки – тогда управлять мной будет легче!

Я была увлечена речью – крик души наружу рвался – и не замечала, как все сильнее съеживался Витька.

– Я не кукловод, – тихо и совсем непонятно пробормотал он во время короткой паузы.

– Неужели? А делаешь все, чтобы на него походить!

Я не знала тогда, но мне чудом (действительно чудом) удалось подобрать нужные слова. Витька стоял, прижавшись к стене (я держала его за левое плечо), и полным ужаса взглядом смотрел в зеркало на стене напротив. Он трясся и был бледен как мел.

– Ты не можешь решать, что мне нужно знать, а что… – До меня наконец начало доходить, что что-то тут не так. – Витя?

Он дернулся, искоса взглянул на меня – и закрыл лицо руками, затрясся, словно в припадке.

Я ошеломленно смотрела и не знала, что делать: поливать водой, звать «Скорую», осенять крестом или просто лучше снова стукнуть медведем по лбу?

Ой, кажется, «Скорую» – вон как его колотит…