Продана (СИ)

Слова испугали и взбудоражили одновременно. Это были те слова, что я жаждала услышать из уст Эштона, но знала, что не могу ответить ему тем же. Даже если он проявлял ко мне лишь заботу и сочувствие, глубоко похороненный во мне страх быть отвергнутой по-прежнему мучил. Как бы я ни желала этих слов, ни одно не скатилось с моего языка. Я не знала, что сказать.

Хотела ли я остаться с Эштоном? Больше всего. Но будет ли он всё ещё хотеть меня, если я не смогу произнести эти три коротких слова? Был только один способ выяснить. Я устала жить в страхе.

— Я хочу остаться с тобой больше, чем ты можешь себе представить… но мне надо больше времени.

Его пальцы накрыли мои губы.

— Ты не должна отвечать. В твоём распоряжении столько времени, сколько тебе понадобится.

Обхватив моё лицо руками, Эштон приблизил свои губы к моим для страстного поцелуя. Нежные, медленные движения были предназначены для того, чтобы поделиться друг другом этим моментом, а не разделить страсть. Когда его язык скользнул по моим губам, исследуя каждый дюйм, я застонала. Там, на краю фонтана, я не обращала внимания на мир вокруг нас. Единственное, что имело значение, это Эштон и счастье, принесённое им в мою жизнь.

Наши губы разомкнулись, уголки его рта приподнялись в улыбке. Он встал и протянул руку.

— Пошли. Предполагаю, что должен тебе ужин.

— Должен, — я подмигнула и вложила свою руку в его.

На пути к машине я заметила, что плечи Эштона расслаблены. Даже его дыхание казалось мене обременённым.

Взглянула на него, когда он выехал на дорогу.

— Эштон?

Он сжал мою руку и переплёл наши пальцы, поднеся мою ладонь к губам.

— Да?

— Ты боялся попросить меня остаться? Я заметила, что ты кажешься более расслабленным сейчас, когда сказал об этом.

Он ухмыльнулся.

— Немного. Не думал, что ты скажешь мне «нет», но после того, через что ты прошла, не был уверен. Плюс, хотел найти идеальное время, чтобы признаться тебе.

— Мне не нужно идеальное время. Мне нужен ты.

— Ты, возможно, не нуждаешься в идеальном времени, но заслужила его.

— Спасибо. И я…

Он снова прервал меня.

— Нет, ты пока не готова. Я могу подождать.

Мы подъехали к «La Tratoria». Каждый раз, когда я видела это место, оно поражало меня элегантностью.

— Особенный ужин для двоих?

— Что-то вроде того.

Он выскочил из машины и открыл мою дверь прежде, чем я успела расстегнуть ремень безопасности. Мы вошли в ресторан рука об руку, и ощущение — когда тебя держит мужчина, который нежно лелеет и любил тебя — было приятным. Я чувствовала себя странно от одной мысли об этом. Мужчина, державший мою ладонь, был влюблён… в меня. В моей груди поднималось чувство гордости, которого я никогда не испытывала. Ощущение было восхитительное, такое, что я знала, мне никогда не надоест.

Когда мы миновали главный зал, я смутилась. Мы всегда сидели за одним и тем же столиком, когда ужинали здесь, и, естественно, я предполагала, что мы сядем там же. Я не задавала вопросов о том, куда он меня ведёт. Когда мы подошли к двери в дальний зал, Эштон торжественно открыл её. Мы вошли в комнату, и я замерла.

Мои родители.

Мои родители.

О, Боже мой.

Воздух покинул мои лёгкие со свистом, а рукой, которую не держал Эштон, я прикрыла рот. Мои колени подогнулись, и я почувствовала, как он подошёл ближе, зная, что если бы он меня не удерживал, я давно была бы на полу. Я не видела их так долго, хотя казалось, что только вчера мы были вместе. Волосы у мамы стали короче, глаза более уставшие, но она была всё ещё та женщина, которая дула на мои порезы и ссадины, рассказывала мне о мальчишках и помогала завить волосы на выпускной вечер. Папа немного поседел, но седина ему шла. Он поправился, но его улыбка осталась прежней. Я любила эту улыбку почти так же сильно, как любила отца.

Мама подбежала ко мне в слезах и стиснула в крепких объятиях. Задняя стенка моего горла горела от попыток сдержать эмоции, но это было невозможно, и слёзы покатились по щекам. Эштон тихо вышел, давая мне побыть наедине с мамой и папой.

Мама откинула голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Ты была удивительной сегодня, Лейни. Мы тобой очень гордимся.

Она снова притянула меня в объятия, зарывшись лицом в мою шею, и к её рукам вокруг меня присоединились руки папы.

— Я так счастлив, что мы смогли увидеть твой дебют.

— Как? Когда? Боже, я не могу поверить, что вы здесь, — визжала я, когда в конце концов высвободилась из их объятий, мой взгляд метался между ними.

Улыбка мамы меня согрела.

— Эштон позвонил нам и спросил, хотим ли мы приехать.

— Но вы не можете позволить себе приехать сюда только на выходные. Я в восторге, что вы здесь, но вы не должны были этого делать.

— Не волнуйся, куколка, Эштон взял все расходы на себя.

Моя рука взлетела к груди.

— На себя?

Я поискала Эштона в комнате. Не знала, вернулся ли он, но хотела, чтобы он знал, как я ему благодарна. Прежде, чем смогла найти его взглядом, папа взял меня за плечи и повернул лицом к себе.

— Ты нашла себе отличного мужчину. Я рад видеть тебя такой счастливой.

— Эштон делает меня счастливее, чем я когда-либо была.