Проданная на Восток (СИ)

Агата всхлипнула, изо всех сил оттолкнулась руками и не иначе как чудом откатилась вбок, рука Хайрата мазнула по колену и противное прикосновение пропало. Она успела разглядеть связанную фигуру в белом на полу, когда кровать под ней качнулась, и в следующий момент ее грубо развернули опять на спину:

— Не советую злить меня, — Хайрат теперь нависал сверху, с легкостью удерживая обе ее руки, — это Орхан потакал твоим дерзостям.

— Ты убил его? — с ужасом прошептала Агата, пытаясь освободить руки: подвижность возвращалась, но слишком медленно, и она чувствовала себя совершенно беспомощной.

— Убил? — Хайрат выглядел действительно удивленным. — Нет конечно, зачем? Это вызовет ненужные волнения. Просто отправил на время отдохнуть.

— Он связан, — прошептала Агата, покосившись на пол, где без движения лежал связанный по рукам и ногам Орхан.

Она лихорадочно думала, что делать, и пыталась тянуть время разговором — язык слушался уже лучше.

— Разумная предосторожность, — Хайрат оглядел ее с головы до ног масляным взглядом. — Я отпущу его, разумеется, как только получу силу артефакта. Видишь ли, у моего господина и повелителя есть очень мешающая мне способность — он совершенно невосприимчив к магии. Но дополнительная сила, дарованная артефактом, вкупе с моей собственной силой, полагаю, решит эту проблему.

— Зачем тебе это? — спросила Агата, пытаясь сообразить, какие звёзды видны в просвете у входа в шатер, и хоть как-то определить время.

Может ли она ещё успеть на встречу с Джонни? Столько времени прошло? Вдруг здесь просто темнеет рано? Агата понимала, что это самообман, но даже эти простые попытки хоть что-то контролировать, позволяли не скатиться в истерику.

— Я знаю, что ты делаешь, — Хайрат усмехнулся и погрозил ей пальцем, словно несмышленому ребёнку, — думаешь отвлечь меня разговорами, пока не прекратится действие напитка.

Он ощутимо ущипнул ее, вызвав болезненный вскрик, и удовлетворенно кивнул:

— Чувствительность уже возвращается. Вот только…

Агата забилась с удвоенной силой, когда ей на запястья легли веревки, стягивая руки вместе, а потом Хайрат зафиксировал их у неё над головой.

— Вот так отлично, — Хайрат поймал ее гневный взгляд, — не сердись, Агата, если бы я этого не сделал, ты бы попыталась навредить мне. А заставить тебя покориться магией сейчас рискованно: я не знаю, как скажется подобное вмешательство на работе артефакта. Ведь все должно быть добровольно. Поэтому мы просто немного подождём, когда прекратит действовать дурман и начнём обряд.

— Отпусти меня немедленно, — просипела Агата, радуясь, что голос уже ее слушается. — Я буду кричать!

— Мы посреди Великой пустыни, Агата. Можешь начинать кричать прямо сейчас. Если ты, конечно, не хочешь пить.

С этими словами Хайрат поднес к ее губам кубок. Агата отвернула голову.

— Не смей ко мне прикасаться! — прошипела она, напряжённо следя за ухмыльнувшимся Хайратом, и стараясь не думать, как пересохло в горле. — Орхан очнётся и…

— Ничего не сделает, — закончил Хайрат, садясь рядом на кровать. — Даже, если очнётся, все, что он сможет — оценить, как стонет подо мной его невеста.

— Ты не посмеешь, — прошептала Агата, пытаясь освободить руки. Веревки больно впивались в запястья, но она не теряла надежды выбраться.

— Ещё как посмею, — Хайрат пододвинулся поближе и практически на ухо прошептал. — Признаться, главным для меня было получить силу артефакта, но после твоего танца… почему бы не получить ещё и удовольствие?

Хайрат улыбнулся так холодно, что Агата почувствовала дурноту:

— Так что, воды? — Хайрат демонстративно отпил из кубка. — Не бойся, не отравлю. Ты нужна мне целой. Так уж вышло, чтоаль гарэйн — золотой браслет на твоей прелестной ножке — принадлежит именно твоей семье, поэтому только ты и можешь передать силу своего рода. Но клянусь Солнцем, что первым освещает наши земли, твоя жизнь останется в безопасности, если ты не сделаешь какую-нибудь глупость. Ты и так без магии, для тебя ничего не изменится, будет ли владеть даром артефакта Орхан или кто другой. Верно, красавица? Пей! Останешься жива сама и получишь свою сказочную жизнь.

Агата напряженно кивнула, и Хайрат напоил ее из кубка. Вода была приятно-прохладной, она пила жадно, чтобы избавится от горького привкуса полыни во рту, и продолжала напряженно размышлять.

Неужели все и правда закончится так? И Джонотан, что с Джонотаном?

Что же делать?

Агата потянула руки изо всех сил, отмечая, что подвижность почти вернулась, и что, хоть и с обжигающей болью от веревки, получается повернуть правую кисть.

— Что будет со мной после обряда? — процедила она сквозь зубы, в надежде отвлечь Хайрата разговором, и успеть ослабить узел: только бы вывернуться и подцепить верёвку пальцами.

— Если будешь вести себя смирно, — Хайрат пододвинулся ещё ближе и погладил костяшками пальцев ее щеку, многочисленные кольца прохладой скользнули по коже, — то я даже буду так великодушен, что заставлю Орхана думать, что вы провели эту ночь вместе. Будешь его женой. Но разумеется, до первой твоей оплошности.

— Что?