Проданная на Восток (СИ)

Она никогда не думала, что Джонотан может быть в такой ярости, что волны его магии могут захлёстывать всех вокруг, а кровь литься по его рукам, смешиваясь с брызгами моря.

— Джонотан, — прохрипела она, моля прекратить это.

Ведь должен быть суд! Ведь пираты тоже заслужили иной кары, разве нет?!..

Он резко обернулся, будто способен был различить её слабый голос даже сквозь безумные крики боли и ярости, сквозь звон металла и полыхание огня.

Только сейчас Агата увидела, что корабль Вильхельма… Ох! Он горел, уходил под воду — накренился уже так, что скоро зачерпнет волны всей палубой, один борт почти касался поверхности! Пираты спешно бежали с него, кто-то прыгал в воду, кто-то пытался перебраться на “Дикарку” или добраться вплавь до второго пиратского судна, уже поднявшего паруса.

Они победили? Но бой еще продолжается!

— Стойте! — она не успела додумать мысль, не успела испугаться, но голос все равно сорвался, потому что, кажется, все, кто был на залитой кровью палубе — и пираты, и команда «Госпожи Дикарки” — обернулись на нее.

Она спустилась по трапу, чувствуя, как ветер охлаждает вспотевшую шею и бросает в лицо выбившиеся из косы волосы.

— Агата! — Джонатан резко повернулся к ней, выпустив жертву — пират осел без сознания на палубу.

Это мгновение затянулось. Агата видела только его сверкающие яростью и жаждой мести глаза, любимые и такие чужие, смертельно вымотанные магией и смертью, и сейчас больше всего на свете она жаждала его спасти.

Но она похолодела, когда взгляд Джонотана, направленный прямо на неё, застыл.

Какого морского демона?! Волосы лезли в глаза, и Агата торопливо откинула тыльной стороной руки мешающие пряди… и увидела позади Джонотана знакомое лицо.

Вильхельм! Он маг. Он тоже владеет силой!

Сражение отхлынуло от двух магов, будто всё разом поняли, что сейчас решится их судьба. Пираты ощерились клинками против матросов, и всё вокруг замерло в шатком равновесии.

— Ах, Джонотан… — цокнул Вильхельм, тоже порядком залитый кровью, рукав его камзола был разодран и лишился почти всех пуговиц, щеку пересекала глубокая, кровящая царапина. Его хриплый голос звенел от напряжения. — Мой мальчик, — прохрипел он ещё ниже, приближаясь ближе к шее Джонотана, на которой сомкнул цепкие пальцы, унизанные перстнями, — я дождался, верно? Ты сделал всё, чтобы спасти свою малышку, но я… пират и знаю, когда нужно использовать силу, а когда — ждать. И я ждал слишком долго. О да. Даже позволил тебе спалить мой корабль, паршивец ты эдакий.

— Вильхельм! — сорвался голос Агаты.

— Вы посмотрите, кто к нам пожаловал, — он улыбнулся, хищно блеснули холодные, словно воды северного моря, глаза, когда он поманил ее пальцем. — Рыбка моя, ну что же ты там стоишь, иди сюда. Иди-иди, пока я не свернул твоему ненаглядному шею. Он положил слишком много моих ребят, чтобы я оставался для него старым добрым другом. Да, Джонни? Ты ведь рассказывал Агате о нашем лихом совместном прошлом?

Он врёт. Этот пират всегда врёт.

Джонотан прикрыл глаза, и она не могла понять, собирает ли он силы для борьбы, или магия Вильхельма уже одерживает верх.

— Ну-ка, подойди, ди Эмери! — приказал Вильхельм, сорвавшись на окрик. — Мое терпение на исходе.

Агата на негнущихся ногах прошла через толпу пиратов, окруживших своего главаря. Те встретили ее ожесточенными масляными взглядами и шепотом, обещавшим самую извращенную расправу.

Они потеряли всё награбленное и корабль, многих убил Джонотан с командой.

Теперь пираты не остановятся ни перед чем.

Она остановилась перед Вильхельмом, вскинув подбородок и стараясь не смотреть на Джонотана. Тот был жив, и это главное. Она сделает всё, чтобы Вильхельм не посмел…

— Давно не виделись, рыбка моя. — Вильхельм разжал ее сведенные судорогой пальцы, отрывая от от канделябра, который она, оказывается, сжимала так, что побелели костяшки. — Что же ты молчишь? Не рада встрече?

Его губы мазнули по запястью — там, где отчаянно бился пульс.

— Ну-ну не нервничай так. Жаль, конечно, что Джонни, милый мой Джонни, такой врун. Я тоже расстроен, моя дорогая. Мы договорились о честной сделке, но он решил, что может обхитрить старого пирата, забрать себе и девушку, и одного подлого торговца, и даже драгоценности.

— Отпусти его! — выдавила Агата, не отнимая руки, но сжимая ее в кулак.

— Что-что? — Вильхельм в притворном изумлении приподнял брови. — Вы слышали? Отпустить его! Этот парень только что отправил к акулам десяток наших парней — и мою славную “Венценосную Мари”. И конечно, я должен отпустить его!

Пираты дёрнулись, будто желая кровавой мести прямо сейчас, но тут же подняли клинки все из команды “Дикарки” и охраны сокровищ ди Эмери — а их было не мало. Но никто не торопился бросаться в бой, ведь их капитан был в лапах пирата.

Джонатан дернулся, но Агата не нашла в себе сил посмотреть на него. Он справится. Ногти впились в ладонь — останутся следы, но боль отрезвляла, заставляла сконцентрироваться на главном.

— Наша сделка, — проговорила она и отстраненно порадовалась, что голос хоть и прозвучал тихо, но не дрогнул. — Ты обещал мне любое желание.