Проданные воспоминания. Глава 1

Высокое пламя сторожевого огня хорошо освещало двоих поднявшихся от костра стражников: толстого и худого. Они забавно выглядели, но даже такие дебилы могли устроить досмотр и найти капсулу с воспоминаниями. Конечно, они не поймут что это, но отобрать ее и устроить мне проблемы могут в полной мере. “Надо действовать осторожнее. Еще очень далеко до Дюрера и денег”, – подумал я и улыбнулся как можно дружелюбнее.

– Добрые господа стражники, я бедный горожанин с первого этажа. Здесь был у родственников по поводу смерти моей любимой жены. Прошу вас – отпустите меня. Мне бы переночевать, а утром я отправлюсь домой, меня там ждет маленькая дочка.

На удивление, худой быстрее откликнулся на мои речи, и, махнув рукой в сторону постоялого двора, снова присел к огню. Толстый не так быстро сломался. Он подошел ко мне, и, затягиваясь едким дымом из большой глиняной трубки, спросил:

– Когда, говоришь, померла твоя жена?

– Пять дней назад. – Губы мои непроизвольно задрожали. Каждый раз воспоминание о ее смерти доставляло мне огромную боль.

– Ты что не видишь, что он не врет? – Обратился худой к своему напарнику.

Толстый пыхнул трубкой и вернулся к костру. Они перестали обращать на меня внимание и я тронул своего скакуна, успевшего задремать пока мы говорили.

– Ну, залетный, – тихо скомандовал я и со всей силы вонзил пятки ему в бока.

Спросонья конь испуганно скакнул на один шаг вперед, потом проснувшись и словно поняв свою оплошность, вяло тряхнул гривой, понуро заржал, и затем с неизменной своей медленностью побрел к близкой ярко светящейся вывеске постоялого двора.

“Пока все хорошо. Деньги не отобрали, послезавтра к вечеру я буду дома. Молли я обеспечу едой на всякий случай на пару недель. В туалет и за водой она сможет спускаться один раз в день. Ничего другого ей на это время не потребуется. Еще попрошу соседку присматривать за ней на всякий случай”.

С этими утешительными мыслями я зашел внутрь двора. По периметру квадратной площадки находились конюшни и тесно сбитые комнатушки для ночлега. Ничего не скажешь, столица – комфорт и удобство. Не то, что на нашем этаже, где постоялый двор, это просто грязная площадка, огороженная забором, предохраняющим от ночных воров и бродячих собак. Не более. Ночь стоила двадцать сантимов, что немало. Но за комфорт и безопасность надо платить. Отдав деньги хозяину, и попросив разбудить меня сразу после включения света, я отвел своего “рысака” в конюшню, после чего завалился в комнатушку, которую он указал. В нос шибанул запах застарелого пота и грязного белья. Окна не было. Половину комнатки занимал узкий топчан. С него устало свисал не по размеру большой с пролежнями тюфяк набитый соломой. Не снимая верхней одежды, я упал на топчан и тут же заснул.

Мне снилась Ната. Она маленькая играет в тряпичные куклы с Молли. Они похожи как две капли воды. Только Молли в своем любимом платьице, а Ната в каком-то старом незнакомом мне платье. Видно, что Ната старше и учит Молли как кормить кукол и укладывать спать. Обе смеются. Дочь аккуратно расчесывает воображаемые волосы своей любимой куклы, а затем, уговаривая, укладывает в деревянную кроватку, которую я ей сделал у себя на работе в столярной мастерской. Молли поворачивается ко мне и зовёт присоединиться, а Ната играет и как будто не замечает меня. Я хочу подойти к ним, но не могу, ноги совершенно не слушаются.

Резкий скрип двери разбудил меня, когда я уже почти сделал первый шаг к своим девочкам. Сначала я не мог вспомнить где нахожусь, пока голос хозяина постоялого двора не вернул меня в суровую реальность.

– Вставай путник, новый день начался, – равнодушно констатировал он факт включения света.

Поблагодарив его, я быстро собрал свои вещи и пошел отвязывать коня, такого же равнодушного, как и разбудивший меня человек.

Примерно через полчаса по дороге к переходу я наполнил флягу водой фонтанчика, бьющего из под стены какого-то монастыря. Вода оказалась тепловатой и с железным привкусом. “Если попадется вода лучше, то хорошо, а пока и такая сойдет”, – подумал я закручивая колпачок.

До перехода между этажами оставалось недалеко, судя по нарастающему потоку людей, коней, телег. Широкая прямая улица пестрела массой, хаотично движущейся во встречных направлениях. Сообщение и торговля в нашем средневековье осуществляются с помощью винтового пандуса, пронизывающего все четыре этажа. На первый уровень и третий переходы находятся в противоположной стороне от нашего внутреннего, обеспечивая тем самым низкую сообщаемость между уровнями с различным общественно-экономическим развитием.