Продавец “мини” и “макси” (The Sewing Machine Man)

Я с крайней неохотой оставил свое маленькое чудо на дворе и уселся в “консул”. Выехав на улицу, Джим лукаво ухмыльнулся и спросил:

– Ну как?

Я возвел глаза к небу.

– Понятно, – засмеялся он. – Ты уже дал ей имя?

– Нет еще, – сокрушенно вздохнул я. – Сперва ведь принято окрестить заднее сиденье. А я так привык к комфорту.

Уловив шутку, Джим с серьезным видом кивнул.

– Ты прав, приятель. Все эти выходки, вроде “одна нога в рулевом колесе, а вторая в багажнике” – это для мальчишек. Нам, зрелым мужам, нам… сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– Так вот, нам, зрелым мужам, нам, светским львам, нужен простор, чтобы дать выход своим творческим натурам. А разве можно творить, когда задница упирается в пепельницу?

Я согласно закивал.

– К тому же, это ещё и опасно. Один мой приятель как-то раз был вынужден срочно извлечь инструмент и пробил им лобовое стекло.

Джим, конечно, наврал, но мы здорово посмеялись.

Завершив утреннюю ездку, мы вернулись в “Райтбай”. Я от души поблагодарил Джима за все, что он для меня сделал, пообещав при ближайшей встрече в крикет-клубе поставить ведро виски. Он укатил домой, а я отправился к Джимми Сэндсу.

– Ну что, Расс, – сказал он. – Не боишься?

Я сказал, что уверен в успехе.

– Замечательно. Что ж, в понедельник пройдешь боевое крещение. Если продажа пойдет у тебя так же, как работа с Чарли, ты заткнешь за пояс Ротшильда. Хорошего уик-энда!

Мы распрощались и я вышел во двор. Там ещё крутились наши ребята и мы немного потрепались. Потом все разъехались, а я забрался в “хиллман”, ещё не до конца привыкнув к своей удаче.

И вдруг во двор выскочил Джимми Сэндс, размахивая какой-то бумажкой. Он несся так, будто ему намазали задницу горчицей.

– Расс! – завопил он. – Какое счастье, что ты ещё здесь! Я боялся, что все уже разъехались. Я… ты… не хочешь продать первую машинку?

У меня отвалилась челюсть.

– Только что позвонили… он увидел наше объявление… дочка сегодня выходит замуж… нужен подарок… говорит с иностранным акцентом… просит приехать в четыре… похоже, верняк!

Он всучил мне бумажку.

– Вот адрес. Справишься? Идем на склад.

– Э-ээ…

– Молодец! Я знал, что ты не подведешь! Пошли за машинками.

Он затопал на склад, а я потрусил следом. Сердце мое стучало, как отбойный молоток. Слишком рано! Я был ещё не готов. Я ведь настраивался на понедельник.

Когда я вошел в складскую комнату, Сэндс упаковывал “мини”.

– С этой все в порядке, – сказал он и потянулся к “макси”.

Проверив её, он хлопнул меня по спине.

– Загружайся и возвращайся за бумагами.

Я аккуратно поставил обе машинки в багажник “хиллмана” и вернулся. Держа на коленях потрепанный портфель, Сэндс запихивал в него бумаги и демонстрационные тряпки.

– Вот, держи, здесь все, что тебе нужно. Адрес не потерял? Молодчина. Вперед, Расс, задай им перца! В понедельник увидимся.

Ох, и сдрейфил же я, скажу вам. Должно быть, воздушный гимнаст, в трусы которого забрался рой диких пчел, нервничал бы меньше. Выезжая на улицу, я трясся, как в приемной дантиста, и минут десять даже не понимал, куда еду. В моем мозгу беспорядочно роились страшные видения: Джо Онслоу, меня спускают с лестницы, я мычу и не могу выговорить ни слова, я продаю “мини” и напрочь забываю про “макси”…

Спохватился я, выехав на набережную Мерси близ причала. Оставив машину, я вышел на студеный ветер, дувший с Нью-Брайтона, и зашагал вперед.

Прошло минут десять, прежде чем я пришел в чувство. Чего я, собственно, перетрусил-то? Машинку я знал, как облупленную. Провел целую неделю с Джимом Стэнфордом, кудесником своего дела. Если завижу Онслоу, брошу машинки и задам стрекача – стометровку я в школе бегал неплохо. А неудачи – что ж, они у Джима случаются. Словом, задав себе изрядную выволочку, я вернулся к “хиллману”, вынул из “бардачка” карту города и нашел нужный адрес. Район вполне благополучный, Айгбурт – на противоположном конце города от Онслоу.

Я заскочил в закусочную, сел за угловой столик, заказал яичницу с чипсами и чай, и принялся обмозговывать план операции.

Половина четвертого. Расплатившись со смазливенькой пышнозадой официанткой в юбке размером с носовой платочек, я вышел на улицу и сел в машину. Я решил приехать заранее, чтобы попривыкнуть к обстановке и осмотреть дом.

Дом я нашел легко. Вполне симпатичный, аккуратный и все такое, но, присмотревшись, я затрепетал. Он стоял на вершине холма! Представляете лестница с полусотней ступенек, крутая, как северный склон Айгера. Подъездная аллея, ведущая к гаражу, забита гостевыми машинами, да ещё добрая дюжина торчит на улице напротив дома, так что мне даже к воротам не проехать! Господи, а ведь, продолжай я разъезжать вместе С Джимом Стэнфордом, такое и за миллион лет не случилось бы! А тут случилось – и в мой первый же выезд! Как, черт побери, я мог “отлучиться на секунду” и притащить “макси”? Пропрыгать полсотни ступенек вниз, преодолеть полмили до машины и снова карабкаться по круче, зажав подмышкой груз весом сорок фунтов и три унции. Да после этого нужно целый день приходить в себя.