Продавец острых ощущений

Второй раз Лев очнулся, когда за окном начало светать. Он сразу понял, что физическое состояние стало еще хуже. Мышцы на руках и ногах затекли, лопнувшие волдыри сочились так, что образовывали на полу лужи. Голова не просто болела, а готова была разлететься на тысячу мелких кусочков. И ужасно, просто нестерпимо хотелось пить.

— Так ты долго не протянешь, — вслух произнес он. Звук собственного голоса напугал его. Скрипучий, едва слышный, он походил на голос из склепа. — Прекрати, ты всего лишь попал в неприятную ситуацию. Не делай вид, что пришел конец. Ты и из худших передряг выбирался. Сосредоточься и думай!

Лев заставил себя приподняться настолько, насколько позволили путы. Кувалды в голове забили с новой силой, корка от волдырей лопалась с тихим хрустом. Он буквально всей кожей ощущал, как расходятся в стороны свежие раны. Стиснув зубы, передвинулся так, чтобы получить обзор всей комнаты. Что может пригодиться? Что позволит избавиться от пут?

Нож лежал на недосягаемом расстоянии, дотянуться до него казалось нереальным. Веревки держались крепко, сбросить их, не применяя механической помощи, тоже невозможно. Он ведь не Гудини, чтобы извернуться так, что путы сами спадут.

— Значит, нужно придумать что-то другое, — снова заговорил вслух Гуров. На этот раз голос звучал уже не так страшно. — Посмотри внимательно, комната битком набита мебелью и всяким бытовым скарбом. Неужели ничего не подойдет?

Минут пятнадцать он потратил на изучение предметов быта, которыми щедро снабдил свое временное жилье Анархист. Ничего, что помогло бы избавиться от веревок, на глаза не попадалось. Тогда Гуров попытался дотянуться до окна. Если удастся выбить стекло, может, кто-то из насельников бараков обратит на это внимание? Кто знает, побегут ли они спасать Анархиста, или, как они его называли, Ляпу, но попытаться стоило.

Лев вытянул ноги на максимально возможную длину, затем снова подтянул и сделал попытку поднять тело. Часть веревки, прикрученная к батарее отопления, натянулась до предела, но ему не удалось достать даже краешка подоконника. Он повторил попытку, затем еще и еще. Эксперименты с окном привели к новому обмороку. Тело обмякло, и Гуров впал в забытье.

Третий раз он пришел в сознание от знакомого звука. Где-то вдалеке работал автомобильный двигатель. «Это реальный звук или тебе кажется? — пронеслось в голове. — Если реальный, значит, дежурный Олег не такой нерасторопный, как кажется со стороны». В сердце Гурова зародилась надежда, заставив его снова действовать. Он начал повторять манипуляции с веревкой и окном. В какой-то момент ему показалось, что попытки увенчались успехом, и он рванул вверх со всей силы, веревка, притягивающая тело к батарее отопления, зазвенела, как натянутая струна.

— Сейчас лопнет, — радостно проговорил Лев и потянул еще сильнее.

Веревка выдержала, не лопнула, зато крюк, на котором держался радиатор, выскочил из стены и отлетел в сторону. Он попытался увернуться, но не смог. Тяжелая чугунная батарея накрыла его, зацепив обожженное плечо. Лев застонал от боли и в очередной раз потерял сознание.

Буквально через три минуты после падения батареи Крячко влез в окно и начал осматривать барак.

Запертую дверь на втором этаже он увидел сразу, как поднялся по лестнице. Если бы она не была приперта снаружи металлической конструкцией, он бы подумал, что за дверью таится опасность, и не стал бы спешить. Но он сразу понял, что найдет за запертой дверью, и поспешил вперед. Оттащил металлическую полку, дернул ручку. Дверь не поддалась. Тогда Стас отошел на шаг в сторону и ударил каблуком прямо в сердцевину замка. Дверь жалобно заскрипела, замок хрустнул, вывалился наружу, и он ворвался в комнату.

Его друг и напарник полковник Гуров, скрючившись, лежал у окна, поверх него лежала батарея отопления. Руки и ноги связаны, и огромная гематома на пол-лица — вот что увидел Крячко.

— Друг, ты живой? — Стас опустился на пол возле друга, откинул в сторону батарею, приложил пальцы к сонной артерии, пульс слабо, но прощупывался. — Живой! Ладно, это главное, с остальным после разберемся.

Он нашел нож, быстро разрезал веревки, выпрямил ноги, руки уложил вдоль тела. Обмякшее тело не реагировало на прикосновения. Стас поднялся, нашел на столе бутылку с водой, отвинтил крышку и прямо из горлышка полил на лицо напарника. Снова никакой реакции. Тормошить друга он побоялся, вместо этого достал сотовый и набрал номер дежурного по отделу полиции МВД Индустриального района.

Видимо, Олег сменился, так как ответил не он. Забыв представиться, Крячко скороговоркой отдал распоряжение:

— Бригаду «Скорой помощи» на железнодорожную станцию у поселка Ферма, заброшенные бараки.

— «Скорая помощь» по другому телефону, — начал было дежурный, но Стас не дал ему договорить.

— Слушай ты, умник, с тобой говорит полковник Крячко, московский уголовный, — оборвал он дежурного. — У меня опер на руках умирает, так что соберись и сделай все, как положено. Ты меня услышал?