Продажная шкура

Восемь колец, по одному на все пальцы, кроме больших, служат у меня двум целям. Сами по себе эти серебряные штуковины достаточно тяжелые, так что в случае, когда мне понадобится двинуть кого-нибудь в зубы, они не уступят по эффективности хорошему медному кастету. Однако главное их назначение состоит в том, чтобы с каждым движением моих рук накапливать и сохранять кинетическую энергию. Конечно, требуется некоторое время, чтобы набрать серьезный заряд, зато потом я могу расходовать эту энергию по своему усмотрению с весьма неплохой точностью. Разряд из одной серебряной ленты может сбить с ног здорового мужика. В каждом кольце по три таких ленты — значит, на каждой руке в моем распоряжении в дюжину раз больше энергии.

Я не стал предупреждать Лару. Я просто поднял правую руку и разрядил в Перевертыша энергию всех четырех колец. Лара все поняла и мгновенно бросилась вперед, готовая изрубить Перевертыша мечами, как только моя атака собьет его с ног или хотя бы лишит равновесия.

Однако Перевертыш поднял левую руку, сложив пальцы в хорошо знакомый мне охранительный жест, и волна энергии, которой полагалось опрокинуть его, отразилась от его руки как от зеркала, ударив вместо него в Лару.

Лара охнула, когда шквал с силой разгоняющейся машины врезался в нее, сбил с ног и швырнул на кучу обломков, заполнявшую коридор за моей спиной.

Губы Перевертыша скривились в издевательской ухмылке.

— Отдохни, маленький фаг, — промурлыкал он нечеловеческим голосом. — Отдохни.

Лара еще раз охнула и с усилием поднялась, оттолкнувшись от обломков. Белые глаза ее буравили Перевертыша взглядом, губы раздвинулись в дерзком оскале.

Я тоже стоял, глядя на Перевертыша. Это было нелегко, и мне приходилось опираться о стену, чтобы не упасть. Но я все-таки сделал глубокий вдох и отошел от стены. Осторожно, мелкими шажками я вышел на середину коридора и остановился между Перевертышем и Ларой.

— Ладно, — сказал я. — Давай.

— Что давать, притворщик? — прорычал Перевертыш.

— Ты здесь не затем, чтобы убивать нас. Ты бы мог это сделать уже давно.

— Надо же, какая проницательность, — промурлыкал он, жмурясь от садистского удовольствия.

— А вот издеваться не обязательно, — пробормотал я себе под нос и снова поднял взгляд на Перевертыша: — Ты, должно быть, хочешь поговорить. Так почему бы тебе не сказать то, с чем ты пришел?

Перевертыш смотрел на меня, не переставая жевать палец не приходившей в сознание Лариной сестры. Жевал он с омерзительными хрустом и чавканием. Наконец он проглотил.

— Ты обменяешься со мной.

Я нахмурился.

— Обменяюсь?

Перевертыш снова ухмыльнулся и когтем сдернул что-то, висевшее у него на шее. Он бросил мне этот предмет, и я поймал его. Это оказалась серебряная пентаграмма, почти такая же, как у меня, только заметно менее потертая и исцарапанная.

Пентаграмма Томаса.

Внутри у меня все похолодело.

— Обмен, — произнес Перевертыш. — Томас из рода Рейтов. На обреченного воина.

Я внимательно смотрел на зверя. Значит, он тоже хотел Моргана.

— Допустим, я пошлю тебя куда подальше.

— Я не всегда в игривом настроении, — промурлыкал он. — Я приду за тобой. Я убью тебя. Я убью твою родню, твоих друзей, твоих помощников. Я убью все цветы в твоем доме и все деревья в твоем саду. Я посею в твоем окружении такие смерть и разрушение, что имя твое если и будут вспоминать, так только для того, чтобы проклясть.

Я ему верил.

С губ моих не сорвалось больше ни одной ехидной реплики. С учетом тех его способностей, что мне удалось увидеть, по части смерти и разрушений он вполне тянул на пятизвездочную категорию.

— И еще — в качестве поощрения… — Взгляд его переместился на Лару. — Если чародей не повинуется, я и тебя уничтожу. И сделаю это так же легко, как делал все нынче. Это доставит мне огромное удовольствие.

Лара смотрела на Перевертыша своими белыми глазами; на лице ее не читалось ничего, кроме ненависти.

— Ты понял меня, маленький фаг? Ты и тот мешок тухлой плоти, к которому ты прикреплен?

— Я поняла, — огрызнулась Лара.

Улыбка Перевертыша мгновенно сделалась шире.

— Если обреченного воина не доставят ко мне до завтрашнего заката, я начну охоту.

— Это может потребовать больше времени, — заметил я.

— В твоих интересах, притворщик, молиться, чтобы этого не произошло. — Он отшвырнул бесчувственное тело вампира, и та бесформенной грудой упала на свою сестру. — Связаться со мной ты можешь по его устройствам для разговора.

Он легко прыгнул в зиявшее в потолке отверстие и исчез.

Я привалился к стене; ноги почти не держали меня.

— Томас, — прошептал я.

Эта тварь захватила моего брата.

Глава двадцать седьмая

Лара наскоро оценила потери. С дюжину охранников погибло, еще дюжина отделалась увечьями. Стены в том месте коридора, где пытались устроить засаду, так забрызгало кровью, что они казались просто выкрашенными в красный цвет. Еще человек десять — пятнадцать не успели к месту событий, и это кстати — так по крайней мере нашлось кому помогать раненым и убирать тела.