Продажная шкура

— Он говорит правду, — прохрипела она, не глядя на меня. Говорить под весом Мыша ей было явно нелегко. В голосе явственно слышались слезы, а спустя секунду они полились из глаз. — Мне очень жаль, Гарри. Очень жаль. Он сказал правду.

Я привалился к стене и встретился взглядом с Мышом — тот глядел на меня печальными, полными боли глазами, но не двигался с места, одновременно заслоняя собой Молли и не давая двинуться с места ей.

Мы уложили Моргана обратно в постель, и я вернулся к Мышу.

— Ладно, — сказал я. — Пусти ее.

Только тогда Мыш слез с Моллиной спины и, сильно припадая на одну лапу, отошел в сторону. Я опустился рядом с ним на колени и ощупал лапу. Пес прижал уши и сделал попытку отодвинуться.

— Ну-ка прекрати, — строго сказал я ему. — Стой и не дергайся.

Мыш вздохнул и с жалобным видом позволил мне поковыряться в его лапе. Я обнаружил рану — высоко, у самого плеча. Рядом, под кожей, прощупывался твердый предмет.

— Вставай, — скомандовал я Молли спокойным, беспрекословным тоном. — Ступай в лабораторию. Возьми из-под стола аптечку. Потом принесешь из шкафчика в ванной маленькие ножницы и нераспечатанное лезвие.

Она медленно поднялась на ноги.

— Пошевеливайся, — все тем же ровным голосом продолжал я.

Мышцы ее явно не отошли еще после долгого лежания на полу, однако она задвигалась быстрее и, подняв люк, исчезла в лаборатории.

Мёрфи опустилась на колени рядом со мной и потрепала Мыша за уши. Он жалобно посмотрел на нее.

Она подняла пистолет Моргана.

— Двадцать пятый калибр, — сказала она. — Такого громилу из него, даже если стараться, трудно убить. — Она покачала головой. — И Молли, кстати, тоже.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что Морган, возможно, не имел в мыслях никого убивать. Возможно, именно поэтому он использовал такой маленький калибр.

— Он использовал такой маленький калибр потому, что у него другого не было, — с горечью возразил я. — Будь у него возможность, он бы Молли убил.

Мёрфи помолчала несколько секунд.

— Это покушение на убийство, — произнесла она наконец.

Я внимательно посмотрел на нее:

— Ты хочешь его арестовать.

— Не важно, чего я хочу или не хочу, — возразила она. — Я должна защищать закон.

Я обдумал это как следует.

— Возможно — возможно! — Совет отнесется к этому с уважением, — вполголоса произнес я. — Да нет, я даже уверен, что так и будет. Решающий голос тут за Мерлином, а ему ничего так не хочется, как побольше времени на то, чтобы вытащить Моргана из этой передряги.

— Но остальные ждать не будут, — заметила она.

— Мэдлин и Страшила не будут наверняка, — кивнул я. — И пока Морган в тюрьме, у меня не будет возможности выманить Страшилу на бой, где у меня была бы хоть какая-то возможность отбить Томаса. — Я осмотрел рану Мыша. — Или обменять.

— Ты бы смог пойти на такое? — спросила Мёрфи.

— Моргана? На Томаса? — Я покачал головой. — Блин-тарарам, ну и катавасия бы началась. Совет совсем бы с ума сошел. Но…

Но Томас — мой брат. Я не произнес этого вслух. Да оно и не требовалось. Мёрфи кивнула.

Вернулась Молли с тем, за чем я ее посылал, а также с тазиком, чашкой и пинцетом. Умница. Она налила спирт из бутылки в чашку и принялась стерилизовать иглу с ниткой, скальпель и пинцет. Руки ее двигались словно сами собой, без участия головы. Впрочем, это не должно было бы меня удивлять: уж старшая-то дочь Майкла и Черити Карпентеров могла бы обучиться обрабатывать раны едва ли не с пеленок.

— Мыш, — сказал я. — У тебя внутри сидит пуля. Знаешь, что это такое? Это такая штука, которой стреляют из пистолета, чтобы сделать больно.

Мыш неуверенно покосился на меня. Он дрожал.

Я положил руку ему на голову.

— Надо вынуть ее из тебя, пока она тебя не убила, — уверенно сообщил я ему. — Будет больно, очень больно. Но обещаю, что это будет недолго и что с тобой все будет хорошо. Я все сделаю как надо. Идет?

Мыш издал очень тихий звук, который только невежда мог бы назвать скулежом. Дрожа, он прижался головой к моей ноге и лизнул руку.

Я ободряюще улыбнулся ему и на мгновение прижался своим лбом к его.

— Все будет хорошо, малыш. Лежать.

Мыш повиновался и осторожно вытянулся на боку, раненым плечом вверх.

— Вот, Гарри, — тихо произнесла Молли, махнув рукой в сторону инструментов.

Я повернулся к ней и нахмурился.

— Вот ты это и сделаешь.

Она изумленно заморгала.

— Что? Но как я… я же не…

— «Я»? Что — «я»? Мыш принял пулю, предназначавшуюся вам, мисс Карпентер, — строго произнес я. — Он не думал о себе, когда это делал. Он рисковал жизнью, защищая тебя. Хочешь остаться моей ученицей — так постарайся обходиться без предложений, начинающихся на «я» и отплати ему за храбрость, уняв его боль.

Она побледнела.

— Гарри…

Я отвернулся, обошел Мыша кругом, опустился на колени у его головы и осторожно придержал его, поглаживая.

Молли неуверенно переводила взгляд с меня на Мёрфи и обратно. Сержант Мёрфи смотрела на нее невозмутимым полицейским взглядом, и Молли поспешно опустила глаза. Потом посмотрела на свои руки, на Мыша и заплакала.