Продажная шкура

— Я знаю, что я не в списке еды. Оказалось, что ни один из двух других вампиров не летает также хорошо, как я. И ты пугаешь моего брата.

— Я не пугаю его, он просто не хочет быть едой.

— Ты права, не хочет, но я тоже прав. Ты пугаешь его, а Истина не часто бывает напуган.

— А ты не боишься, что я буду обладать тобой, или что-то вроде того?

— Я использую свой шанс. Кроме того, ты сама сказала, что сейчас контролируешь ситуацию. А я — просто на всякий случай. — В его голосе звучала горечь.

— Нечестивец.

— Да.

— Мне не нужны отношения с тобой.

— Ты можешь заказать меня, и мне придется принять это, но ты не можешь диктовать, что мне чувствовать.

Он был прав, но… Я хотела сказать, что не понимаю, почему все мужчины хотели быть в списке на кормление. У меня было зеркало, и я знала, что я вижу, и, хотя я была красива, и может быть даже прекрасна в соответствующем наряде, но это и близко был не тот уровень великолепия, как у мужчин, которые преследовали меня. Но каждый раз, когда я пыталась сказать об этом вслух, они обвиняли меня в том, что я скромничаю или лгу. Я не думала, что это было смирение, только честность.

— Я не буду извиняться за то, что пытаюсь не дать вырасти моему списку еды, Нечестивец. Жан-Клод поднял шум, что он не хочет делить меня с новыми мужчинами, и теперь он мне не посылает ничего, или почти ничего. Да что с ним такое?

— Он предпочитает видеть тебя и всех его людей дома в Сент-Луисе, живыми, чем сохранить его эго.

— Что это значит?

— Это значит, что он согласен с твоей оценкой Витторио. Если бы он послал кого-то, кто мог бы быть использован в качестве заложника и не мог постоять за себя в бою, это могло бы оказаться слишком заманчивым. Особенно, если учесть, что в качестве жертв убийца выбирает в основном стриптизеров, и большинство из твоих ближайших любовников тоже стриптизеры.

Это заставило мой живот сильно сжаться.

— Я чувствую твой страх, Анита. Он думал, что ты разобралась в этом.

— Разобралась, просто не так прямо.

— Я удивлен, обычно ты более прямая из вас двоих.

— Да, да, — сказала я. — Но я не чувствую себя так, словно вот-вот потеряю контроль.

— Тогда я поеду с тобой и приятными палачами. Но когда ты вернешься в отель, тебе необходимо будет на ком-то покормиться. — Его осторожный вампирский голос содержал самоиронию, и я знала, что это маскировка. Это был его тон, когда он скрывал то, что чувствовал.

— Но если ты покормишься сегодня вечером на вампире, утром тебе придется выбрать одного из оборотней, потому что вампир работает только после наступления темноты, когда мы над землей.

— Я знаю это.

— Я только говорю, чтобы ты подумала о своем выборе меню, потому что я не хочу чтобы ты потеряла контроль над ardeur из-за брезгливости.

— Я не брезгливая.

— Если бы ты не была брезгливой, ты бы уже спала с Хевэном.

Я пропустила это, потому что он, вероятно, был более прав, чем я хотела бы признать.

— Сколько с тобой еще человек, с которыми я никогда не спала?

— Большинство оборотней.

Я издала раздраженный звук.

— Анита, ты сказала не посылать никого, о ком вы слишком сильно заботитесь, и отправить только тех, которые могли бы сражаться. Это отсекает большинство твоих завсегдатаев. Либо они слишком много значат для тебя, либо они не могут бороться достойно. — В какой-то момент послышался отголосок акцента, почти потерянного давным-давно. — Предотврати ardeur, и тебе не понадобится трогать нас.

— Это не то, черт побери. Просто я пытаюсь сократить список, а не добавлять к нему.

— Я понимаю это, но также и то, что ты не только можешь сопротивляться моим чарам, но и очень обеспокоена мыслью о сексе со мной, это сейчас причиняет боль сердцу старого вампира.

— Черт возьми, Нечестивец, не делай из этого обиды.

— Я сделаю все возможное.

— Нечестивец…

— Я буду ждать в машине, за пределами дома, чтобы не ставить под угрозу ваше расследование. — Он повесил трубку.

— Я не знал, что Нечестивец в твоем меню, — сказал Эдуард.

— Он не в меню.

Эдуард посмотрел на меня, приподняв одну бледную бровь.