Продажное королевство

Это просто такое оружие. Его характер зависит от того, кто им управляет. Придется почаще напоминать себе об этом. Ненависть к гришам была настолько древней, что стала инстинктивной. От такого за ночь не избавишься. Вполне вероятно, что эта борьба продлится всю жизнь, как у Нины с паремом. К этому времени она как раз должна была приступить к выполнению своего задания в Бочке. Или же ее рассекретили и арестовали. Матиас обратился с мольбой к Джелю: «Оберегай ее, пока я не в силах».

Его взгляд метнулся к фьерданской делегации и дрюскелям, сидевшим в передних рядах. Большинство из них он знал поименно, а они, конечно же, знали его. Он просто чувствовал всю остроту их отвращения. Один мальчик с передней скамьи буквально испепелял его взглядом, дрожа от ярости. Его глаза – ледники, волосы такие светлые, что кажутся белыми. На какие раны надавили его командиры, чтобы зародить такой гнев? Матиас с достоинством выдержал его взгляд, принимая на себя удар его ненависти. Он не мог злиться на этого мальчика. Он и сам был таким. В конце концов парнишка со снежными волосами отвернулся.

– Аукцион утвержден законом! – воскликнул шуханский посол. – Вы не имеете права вмешиваться в процесс!

Проливные взмахнули руками. Через распахнутые двери хлынула новая волна и с ревом помчалась по проходу, выгибаясь дугой и замерев над головами шуханцев.

– Молчать! – потребовала главная проливная. Она подождала новых возражений, но их не последовало, и волна растеклась по полу, не причинив никому вреда, после чего заскользила обратно по проходу, как серебристая змея. – До нас дошли сведения, что этот аукцион – скомпрометирован.

Матиас покосился на Штурмхонда. Корсар изобразил легкое удивление, но даже со сцены были видно, что он напуган и взволнован. Кювей закрыл глаза и с трепетом нашептывал себе под нос что-то на шуханском. Матиас не мог сказать, что думал Каз. Он никогда этого не знал.

– Правила аукциона четкие, – продолжила проливная. – Ни контрактник, ни его представители не имеют права влиять на конечный результат. Все решает рынок.

Члены Торгового совета поднялись и начали собираться вокруг Радмаккера на сцене, требуя ответов. Ван Эк устроил целое представление, крича вместе с остальными, но когда он остановился рядом с Казом, Матиас разобрал его шепот:

– А я-то думал, что это мне придется раскрывать твой заговор с равкианцами. Но, похоже, эта честь достанется проливным. – Его губы изогнулись в довольной улыбке. – Уайлен выдержал хорошую взбучку, прежде чем сдал тебя и твоих друзей, – сказал он, двигаясь к подиуму. – Даже и не подозревал, что у мальчишки есть стержень.

– Чтобы обмануть честных торговцев и забрать их деньги, был создан фальшивый фонд, – продолжала проливная. – Эти деньги были перенаправлены одному из участников торгов.

– Ну конечно! – воскликнул Ван Эк с напускным изумлением. – Равкианцы! Все мы хорошо знаем, что у них нет средств, чтобы участвовать в торгах на таком аукционе! – Матиас слышал по его голосу, насколько он наслаждался ситуацией. – Нам известно, сколько денег заняла у нас равкианская корона за последние два года. Они с трудом выплачивают проценты! У них нет ста двадцати миллионов крюге, чтобы делать ставки в открытом аукционе. Уверен, Бреккер с ними заодно!

Все участники вскочили с мест. Фьерданцы требовали правосудия. Шуханцы затопали ногами и начали стучать по спинкам скамей. Равкианцы находились посреди этого водоворота, окруженные со всех сторон врагами. Штурмхонд, Зоя и Женя стояли с гордо поднятыми головами.

– Сделай что-нибудь! – прорычал Матиас Казу. – Или нас ждут большие неприятности.

Лицо Каза оставалось бесстрастным, как всегда.

– Думаешь?

– Черт возьми, Бреккер! Ты…

Члены Совета приливов подняли руки, и церковь опять сотряслась с резонирующим грохотом. Через окна верхних балконов потекла вода. Толпа притихла, но вокруг раздавалось сердитое бормотание.

Радмаккер ударил молотком, пытаясь хоть частично восстановить свой авторитет.

– Если у вас есть доказательства против равкианцев…

Проливная перебила его, все так же скрываясь за туманной маской:

– Равкианцы не имеют к этому отношения. Деньги были переведены шуханцам.

Ван Эк часто заморгал, но затем быстро опомнился и сменил тактику.

– Что ж, значит, Бреккер заключил какую-то сделку с ними.

В ту же секунду шуханцы принялись громко все отрицать, но голос проливной был громче:

– Фальшивый фонд был создан Иоганном Ритвельдом и Яном Ван Эком.

Лицо купца побледнело.

– Это не так.

– Ритвельд – фермер, – выпалил Карл Драйден. – Я лично с ним встречался.

Проливная повернулась к Драйдену.

– Вы с Ван Эком были замечены на встрече с Ритвельдом в ресторане отеля «Гельдреннер».

– Да, но мы пришли ради фонда, консорциума юрды – честного делового предприятия.

– Радмаккер, – обратился Ван Эк. – Ты же был там. Ты тоже встречался с Ритвельдом.

Ноздри аукциониста раздулись.

– Я ничего не знаю о господине Ритвельде!

– Но я видел тебя! Мы оба видели тебя в «Гельдреннере»…