Продажные твари

— Вы просили тезисно, Андрей Иванович… Так вот… Позиция первая, общая: суровая реальность ставит перед нами немало вопросов, без ответов на которые эти преступления до конца не раскроем. Даже если завтра возьмем убийцу и он расколется, — все равно окончательной ясности не будет. Потому что история здесь не такая примитивная, какой представляется теперь, после находки в почтовом ящике. Точнее так: она не столь примитивная, какой ее хотел бы изобразить для нас преступник.

Позиция вторая: с порога отбросим мистику, эзотерику и прочую аномальщину. Миклачев свой орган сам не отрезал и по почте его не высылал — здесь, я думаю, двух мнений нет… (все улыбнулись).

Позиция третья: если записку все-таки писала женщина, но убийцей окажется мужчина, которого мы возьмем, то первоочередная задача — установить, какая между ними связь. Тогда многое или почти все прояснится. Звучит банально, но иной, более экстренной задачи я не вижу. Тогда же, я думаю, станет возможным и даже единственно верным объединить два дела в одно производство, и мы узнаем, кто и за что убил Голышеву.

И наконец… Не дожидаясь итогов завтрашней операции, которые могут оказаться для нас как замечательными, так и прискорбными, — ну, допустим, он просто не позвонит и вообще ляжет на дно, — было бы, на мой взгляд, правильным не терять времени и с утра начать опрос всех коллег, знакомых, родственников Миклачева. Вопрос один: кто знает его под кличкой или прозвищем Миклуха? На всякий случай, для чистоты результата, лучше формулировать так: «Было ли у него прозвище, кличка?» Если да, пусть сами вспомнят. Если нет, озвучить «Миклуху». Это ниточка. У меня пока все.

Кудрин согласился, уточнил пару мелких деталей предстоящей операции, отдал распоряжение Паше. После чего они еще раз внимательно рассмотрели фоторобот «Александра Васильевича Дьякова» и прочли сопровождающее описание, данное свидетелем.

Перед Лейкиндом предстал мужчина весьма привлекательной внешности, спортивная фигура, ростом примерно метр восемьдесят семь, в темно-синей бейсболке с надписью «NIKE», надвинутой на лоб почти до бровей. На вид лет тридцать пять — тридцать семь. Одет в джинсовый костюм неопределенной фирмы, под курткой белая футболка. Белые грязноватые кроссовки. Из-под бейсболки выбивались черные вьющиеся волосы. Черные же усы кончиками слегка заходили за уголки губ. Сами губы узкие. Уши нормальные. Широко поставленные светло-голубые глаза, нос слегка удлиненный, с небольшой горбинкой ближе к переносице. Овал лица немного вытянут. Подбородок волевой. Две особые приметы: на левой щеке возле скулы пятно, похожее на родинку размером примерно три-четыре миллиметра, а на правой щеке, ближе к уху, красноватый шрам миллиметров тридцать длиной. Голос низкий, приятный. Речь грубовата, характерна для человека не слишком образованного, но и не безграмотного. Слово-паразит, часто используемое «Дьяковым», — «короче» — весьма распространенное у широкого контингента людей, мягко говоря, не самых интеллигентных профессий и не самого высшего образования. Шаг и выправка выдают военного или бывшего военного.

— Неплохая зрительная память у этого Лейкинда, даром что темновато уже было. Да и слуховая… — с подозрением в голосе отметила Марьяна.

— Он в юности живописью увлекался, — уточнил Паша. — По счастью…

— Зачем это? Зачем? Я не выдержу… Мне и так безумно… безумно…

Губы коснулись мизинца левой ноги, поочередные легкие поцелуи до большого пальца… правая нога… то же самое… подушечки подошв… и резко вверх… туда… Господи!..

В девять утра реальный человек, риелтор по имени Зиновий, в сопровождении коллеги привез деньги. Паша поблагодарил, заверил, что на сутки-двое, вернул расписку, и те ушли.

Владелец расписки позвонил в десять утра на мобильный. Лейкинд нервно кивнул Паше и постарался, как просили, говорить спокойно.

— Да, все у меня… (слушает). Договорились…

Леонард Семенович отвел трубку от уха и не стал, как просили, нажимать клавишу «отмена».

Разговор продолжался ровно десять секунд. Его прослушивал сотрудник компании сотовой связи и специалист управления «И» уголовного розыска. Паша перезвонил, узнал. Соединение из телефона-автомата. Из какого именно — не успели засечь, слишком короткое соединение. Вариант можно было предположить.

«Александр Васильевич» назначил встречу через час в центре города, на площади Свободы у памятника маршалу Жукову. Времени было в обрез. Этот гад страхуется: место открытое, цейтнот — туда от дома Лейкинда езды полчаса, собраться, пробки, то-се… Да, в обрез.