Проделки небожительницы

Она решила, что мать нарочно так долго все объясняет, чтобы подготовить ее к плохой вести.

– Мама, ты в порядке? Как себя чувствуешь? А дверь не сломали?

– Да я-то в порядке, если можно охарактеризовать этот сумасшедший дом таким словом, – проворчала мать.

– Полицию ты уже вызвала? – не успокаивалась Надежда.

– При чем тут полиция! – рассердилась мать. – То есть она-то, конечно, работает по этому делу, но говорю тебе с уверенностью: ничего эта полиция не найдет!

С тех пор как полицейские по ошибке либо же по злому навету арестовали внука ее лучшей подруги, мать была очень на полицию сердита. И хотя парня выпустили буквально на следующий день и даже вообще отстали от него, потому что нашли настоящего преступника, – тут уж Надежда приложила руку, – все равно мать затаила зло на представителей полиции и ни на грош не верила в их способности раскрывать преступления.

– Но, мама, – примирительно начала Надежда, – порядок есть порядок. Если взломали квартиру, то положено вызывать полицию. Замки все поменять нужно. Я у Саши в хозяйстве посмотрю, вроде бы у него замок приличный лежал. Купил на всякий случай, вот и пригодится. Эх, жалко, что Саши нет! Он бы все сам сделал, а так – мастера вызывать придется.

– Надежда! – мать с трудом вклинилась в этот деловитый монолог. – Ты, вообще-то, о чем говоришь?! Какие замки, какая полиция? Ее-то зачем к нам в квартиру вызывать? Нам если кого и нужно будет вызвать, то «Скорую помощь»! Из психушки!

– Кому? – тупо спросила Надежда. – Тебе?

– Ну, знаешь! – мать просто задохнулась от возмущения. – Ну, знаешь!!!

Но, решив, что сейчас не время ругаться, мать справилась с собой и заговорила нормальным тоном:

– Тетя Вася в невменяемом состоянии. Она заперлась в комнате, сидит на диване, раскачивается из стороны в сторону и буквально рвет на себе волосы. И еще подвывает, что-то выкрикивает на непонятном языке!

– По-ассирийски, наверное, – испуганно сказала Надежда.

– Я в замочную скважину подсмотрела, – призналась мать, – хоть это и нехорошо, но я очень беспокоилась. Она разложила вокруг свои таблички, и то в одну посмотрит, то в другую, руки вздымает и что-то говорит…

– Какие таблички? – в который раз удивилась Надежда. – Их же украли!

– Да кто тебе это сказал? – закричала мать. – Ну что ты меня все время путаешь!

Надежда пошатнулась и, чтобы обрести твердую почву под ногами, схватилась за кота Бейсика, который примостился тут же, на телефонном столике. Кот извернулся и цапнул Надежду за палец. От боли она немного пришла в себя. Все было как раньше, она в своей квартире, и кот – такой же негодяй, как всегда. Неужели у матери начались склеротические изменения в мозгу? Этого только не хватало!

– Мама, – начала она терпеливо, – еще раз, подробно и не отвлекаясь, объясни, что у вас произошло. Начни по порядку. И возьми себя в руки, – добавила она построже, почувствовав, что мать готова разразиться гневной тирадой.

– С тобой ничего другого и не остается, – проворчала мать и начала: – Говорю тебе: украли коллекцию этого самого немецкого барона, чья выставка должна была состояться в Эрмитаже!

– Как – украли?! – ахнула Надежда. – Ты уверена?

– Еще бы мне не быть уверенной, когда по телевизору только об этом и говорят! Привезли полный комплект, в Эрмитаже распаковали – а там не хватает статуэтки какой-то богини и целого ящика этих треклятых табличек. Тетя Вася, как услышала – так чуть в обморок не упала. Специально, говорит, в такую даль ехала, чтобы именно с этими табличками ознакомиться, это, говорит, главное дело ее жизни – что-то там расшифровать. Расшифрую, говорит, тогда можно и помирать. И так она расстроилась, что, боюсь, как бы не померла без расшифровки!

– Так, значит, это коллекцию украли? А квартира твоя цела? – обрадовалась Надежда.

– Ну, разумеется, цела, с чего тебе вообще пришло в голову, что нас ограбили? – отмахнулась мать.

Надежда с облегчением перевела дух и почесала Бейсика за ухом. Она так обрадовалась, что решила не делать матери ехидного замечания о том, что, если бы некоторые люди научились толково излагать информацию, не возникло бы никакой неразберихи.

– И главное, я зачем-то телевизор с утра включила, прогноз погоды хотела посмотреть, – сокрушалась мать, – а там с утра пораньше такие новости! Даже позавтракать не успели… А теперь она заперлась, и я не знаю, что делать.

– Понаблюдай за ней потихоньку, а я приеду, – сказала Надежда и бросила трубку.

Мать открыла дверь сразу же, Надежда даже не успела донести руку до звонка – она высмотрела Надежду из окна.

– Ну, как там? – прошептала Надежда, кивая на дверь комнаты, отведенной тете Васе.

– Все так же, – вздохнула мать, – не знаю, что и думать. Но говорить сама с собой она перестала.

Надежда на цыпочках приблизилась к двери и заглянула в замочную скважину. Тетя Вася сидела на диване и внимательно читала какие-то свои записи, время от времени сверяясь с табличками.

– Тетя Вася! – Надежда решилась постучать в дверь. – Васса Иринарховна, откройте, пожалуйста.

Старуха удивленно вскинула голову и поднялась с дивана.