Продолжай танцевать! Уроки энергичной жизни для 50+ от всемирно известного хореографа

Это было намерение следовать своим путем и посмотреть, куда он приведет. Я вышла из раздевалки с твердым решением.

Это стало началом исполнения моего обета верности себе. В старофранцузском слово pleige означает обет или поручительство, дающее свободу узнику. Наши обеты могут освобождать нас от колебаний, которые держат нас узниками, заложниками бездействия. Когда вы думаете о данном себе обете, вы можете считать его обещанием, сделанным в начале нового рискованного предприятия, но я предлагаю другое понимание этого понятия.

Для меня наши обеты раскрываются со временем, подобно тому как проявляется поляроидный снимок. Моменты выбора решений — переехать к месту новой работы или остаться в родном городе, завести еще одного ребенка или нет, позвонить другу в беде или воздержаться — приходят, чтобы вы определили, что для вас важнее всего.

Я обещала не убеждать вас в том, что старение — это подарок, но это не означает, что мы не можем найти в нем определенные преимущества. Одним из них является возможность отступить на шаг и увидеть свою жизнь в целом, как она есть. С течением жизни данные себе обеты приобретают четкие очертания — и оказываются не такими уж жесткими. Они меняются под влиянием факторов достаточно сильных, чтобы диктовать нам, каким будет следующий день.

Обет верности себе определяется с помощью выбора.

В своей жизни вы, вероятно, так или иначе оказывались перед разными вариантами выбора. Вам предлагали работу, но с ужасным расписанием. Вы получали от врача тревожные результаты анализов. Вы чувствовали призвание заняться делом, не имеющим никакого отношения к тому, чем вы занимались несколько десятилетий. Что вы делали?..

Не существует безошибочного способа сделать правильный выбор, но я хочу сказать вам следующее: единственный выбор, который обязательно будет неверным, — это вообще не делать его. Откажитесь от бездействия под видом выбора. Ваша новая, лучшая, свободная жизнь начинается с выбора в пользу действия.

В некоторых случаях, несомненно, лучше делать выбор по зрелом размышлении, с серьезным обдумыванием последствий и обязанностей, вытекающих из ваших действий. Но иногда, причем в таких же напряженных ситуациях, выбор делается очень быстро, как бы телом, без участия головы. В моменты высшей эмоциональности мы не диктуем телу, что делать. Мы влюбляемся сразу! Десятитонный грузовик едет прямо на нас — мы мгновенно резко сворачиваем в сторону. Умирает любимый человек — и нас сразу охватывает глубокое горе. Выбор таких эмоций осуществляется без участия мозга, на уровне тела.

С течением времени и накоплением физических ограничений снижается способность делать быстрый выбор на уровне инстинкта. Но долгие раздумья и страх неудачи заставляют нас заранее сомневаться во всех аспектах принятия решений и как бы застывать на месте. Это очень плохо.

Наилучший выбор делается инстинктивно. Постепенно такие решения формируют ваш характер на протяжении вашей жизни. Ваш обет верности себе материализуется в результате осознания сделанных вами выборов.

Наша культура диктует нам, что, для того чтобы почувствовать себя успешным в жизни, мы должны что-то совершить, чего-то достичь, «поставить галочку» в списке достижений. Но ваш обет не является самоцелью. Цель — это желание, которое вы определяете для себя и которое подразумевает конечный результат. Вы хотите быть знаменитым, или стать президентом, или отойти от дел в сорок лет. Вы хотите найти спутника жизни, или выучить итальянский, или влезть в 42-й размер. И, хотя стремление добиться цели похвально, я хочу еще раз подчеркнуть, что обет верности себе не является целью.

Вспомним Диану Найад, чемпионку заплывов на марафонские дистанции. В течение тридцати пяти лет она четырежды пыталась переплыть пролив между Кубой и Флоридой, и каждый раз ей приходилось прерывать заплыв из-за угрозы жизни. В своем стремлении стать первым марафонцем, проплывшим это расстояние без защитной клетки от акул, Диана Найад столкнулась с препятствиями, с которыми большинство из нас никогда не встречается, включая ядовитых медуз и акул. Однако, когда ей исполнилось шестьдесят, она столкнулась именно с тем, что слишком хорошо знакомо большинству из нас, — с ощущением, что она оказалась на обочине той жизни, к которой была предназначена. Это была история как раз для нее как спортивного обозревателя. Она писала, что оказалась сторонним наблюдателем, свидетелем того, как другие люди воплощают свои мечты. Она рассказывала истории других людей, вместо того чтобы прожить свою собственную историю. Она больше не была тем, у кого есть мечта. Она больше не была тем, кто ее исполняет.